«Если», 2009 № 08

По телевизору шел чемпионат по боксу. Уголовного вида громила — сразу видно, наш! — долбил защиту быковатого негра. У спортсменов жеребьевка к недельным графикам привязана жестко. Особенно в единоборствах. Надо, чтобы у бойцов гнев совпадал. На лени или чревоугодии много не навоюешь. Если финал чемпионата, гормональными допингами циклы корректируют. Дорогое удовольствие. Потом восстанавливаться замучаешься.

Хотя при чемпионских гонорарах…

— …правый хук Бугаева… Латомба поплыл! На экране вы можете видеть эмокарты чемпиона и претендента. Гормональная корректировка не проводилась, бойцы работают на естественных ресурсах. У Латомбы это, как и следовало ожидать, гнев. У Бугаева… Потрясающе! Бугаев работает на жадности! 76 % черного гнева против 81 % нашей, родной алчности! Блестящая серия… апперкот Бугаева… Латомба на полу ринга! Восемь… девять… десять! Это нокаут! Алчность сильнее гнева! Призовой фонд чемпионата составляет…

В голосе комментатора звучала зависть.

СУББОТА. ЛЕНЬ

…по ряду макроэкономических позиций Индия догнала развитые государства. Благодаря значительному превышению экспорта над импортом стране удается поддерживать положительное сальдо платежного баланса как в целом, так и по текущим операциям. Этот фактор способствует накоплению золотовалютных резервов. Поскольку валовый национальный продукт на душу населения в Индии стабильно растет быстрее, чем численность самого населения, она позволила себе такую неслыханную роскошь, как программу повышения рождаемости.

Ведущие экономисты связывают этот скачок в развитии «азиатского слона» с тем, что эмокарты индусов формируются из смертных грехов, определенных еще Махатмой Ганди:

— богатство без работы;

— удовольствие без совести;

— наука без гуманности;

— знание без характера;

— политика без принципов;

— коммерция без морали;

— поклонение без жертв…

Газета, шурша, упала на пол.

Ну ее. Глаза слипаются. Наверное, я еврей. Врала мне бабушка, что украинец. Лень по субботам — чисто еврейская удача. Лежи, сопи в две дырки.

Выходной.

— Анатолий! Я кому говорю?

У Лидки по субботам — гордыня.

— Почему мусор не выбросил?

Почему-почему? По кочану.

— Я что, одна должна пахать? Весь дом на мне…

Сплю.

— С утра до вечера… как белка в колесе… Лида — туда, Лида — сюда…

Главное — не отвечать.

— Ты бы без меня в грязи утонул… с голоду бы опух…

На балконе скулит Чероки.

— Тля ты бездельная… тряпка…

Ничего. Дождешься ты вторника. Будет тебе тряпка.

А сейчас — лень.

— Если б не ты, я уже кандидатскую… докторскую… меня Эдик сватал…

Это что-то новое. Обычно Лидку сватал Вахтанг.

— Эдик мне до сих пор звонит. Уговаривает: брось ты своего кретина…

He-а. Не подловишь. Молчу.

— Озолочу, говорит. Такую красавицу, умницу, чистый брильянт…

— Лидок, мне бы чайку. С бубликом.

— Чтобы я тебе, огрызку, чай заваривала? Не дождешься!

— Ну, Лидок…

— Я? Тебе?! Я арабскому шейху и то не заварю…

— Твой чай — самый вкусный.

— Не подлизывайся!

— Самый крепкий… самый-самый… гениальный чай…

— Смотри, в последний раз…

Баю-баюшки-баю. Спи, Толясик, мать твою.

…Данте Алигьери в «Божественной комедии» помещает грехи на высший уровень (ближе к раю) и на низший (ближе к аду) в зависимости от их угрозы любви. В категорию отступничества от любви он зачислил гордыню, зависть и гнев. Лень он считал симптомом недостаточного проявления любви и отправил ее на промежуточный уровень; а грехи, отмеченные чрезмерным увлечением земными страстями (жадность, чревоугодие и похоть), поместил в высший уровень, подальше от ада и поближе к раю.

Надоело.

Дурак этот Данте. И Беатриче его дура.

Лень есть любовь. К себе.

Зря я поднял газету.