Эшелон сумрака

Он удивился. Замер на пару секунд, а после отвлёкся на мальчика-слугу, принёсшего широкое серебряное блюдо. Передо мной и лордом было поставлено по чашке на маленьком блюдце, посередине стола оказался стеклянный чайник с таким же рисунком, а сам юноша отошел на несколько шагов к стене, чтобы опустить голову в услужливом жесте.

Мне от этого стало не по себе.

– Насколько я знаю, в твоей семье не было мужчины младше условных сорока, а значит ты могла упустить этот момент из своего образования – мальчиков не обучают игре на музыкальных инструментах. Это считается исконно женской… женским пристрастием, – говорил он это мне, но повернув при этом голову к мальчику, что было немного странно.

– Мне стоит… – я поднялась на ноги, желая разлить по чашкам напиток.

– Сядь! – холодное и резко снисходительное следом, – ты больше не работаешь слугой, Луана. И тебе не стоит подходить ко мне ближе.

Я вновь присела, сжавшись от его непонятных приказов, и подтянула голову к плечам. Лорд тяжело выдохнул.

Слуга быстро метнулся в нашу сторону, налил сперва лорду, а затем и мне, за что получил моё тихое:

– Спасибо.

– Ты могла пострадать, Лу, – неожиданно мягко добавил лорд.

Я взглянула на него. Точнее в глаза маски.

– Я бы даже не коснулась вас, господин, – вышло немного обиженно, отчего мужчина не удержался от улыбки, – к тому же, он тоже мог «пострадать».

– Не мог, – ответили мне, – пострадать можешь только ты.

Я задумалась.

– Из присутствующих, – добавил он, а после сделал глоток из свей чашки, – можешь пробовать, кофе даже не горячий.

Я взяла в руки чашку, повторив его жест, а после поднесла к губам край.

– Следует взять блюдце во вторую руку, – его пальцы коснулись моей тарелочки в тот же момент, что и мои, однако сразу же отпрянули, подтверждая его опасения.

Тонкие аристократичные пальцы, не скрытые в этот раз перчатками, добрались до его части сервиза и взяли его под донышко.

– Вот так, – дернул уголками он в какой-то нервной улыбке, – тебе стоит вспоминать этикет чаще.

Вспоминать? Сперва необходимо его выучить!

– Однако, ты всё же можешь его проигнорировать, – расслабился лорд, – к чему он тебе на военном поезде.

Его блюдце с негромким звоном оказалось на столе, куда было практически брошено.

Я такой резкой смены настроения не поняла. Но попыталась не вздрагивать и начала пить так, как он показывал изначально.

Кофе было горьким, с мелкими частичками, оседающими на зубах и языке, и чёрным, не мутным, но и не прозрачным. Чашка вернулась на стол, а запах и вкус остались во рту. Мне захотелось воды.

– Ты могла бы сходить за конфетами – они сравняют горечь и сладость, – спокойно произнес Оушен.

Я напряглась. До последнего вагона точно дольше идти, чем до того, где лорд поселил меня с Вестой. Даже если я буду бежать, то он узнает, что я не стала выполнять его приказ.

– Мне не понравился кофе, – почти с мольбой посмотрела на него я.

– Совсем? – на его губах повисла насмешливость, от которой я тоже не сдержала улыбки, только со совсем другим значением.

– Да, Оушен, – подтвердила для него.

Он деланно кивнул, важно приподнял подбородок и продолжил тем же тоном:

– Знаешь, Лу, ты вводишь меня в некоторое недоумение. Тебе не нравится сладкое, горькое… на очереди солёное, однако я в какой-то мере теряю надежду, опасаясь предлагать тебе что-то неординарное!

– Мне нравится гречка с солью, – решила помочь ему я.

И впервые услышала его смех так близко и открыто. И это не было привычным хохотом мужчин, скорее мягким мелодичным смехом того, кто не желает унизить тебя этим жестом. Из-за него хотелось смеяться самой, а не скрыться где-нибудь подальше отсюда.

– Слишком… просто, – с его лица медленно сползла улыбка, – просто? – вопрос к самому себе, – просто. Над этим стоит поразмыслить.

Я кивнула.

– Мне чужды эм-м… перепады! – я вспомнила слово, – мне нравится всё среднее, – я стушевалась, – я имею ввиду именно вкус.

Он усмехнулся.

– Я понял, Луана. С остальным твои «вкусы» достаточно часто выходят за грань.

Чего он хотел донести до меня этим, я не поняла, пусть слова и были простыми.

На Эшелон уже опустились сумерки, потому, когда в темнеющем вагоне зажглась цепочка света для богатых, я вздрогнула. Но не наблюдающий за мной лорд.

– Возобновили подачу газа, – сказал он, практически замерев.

Я с интересом прищурилась, ожидая дальнейших его пояснений.

– Вы использовали дома керосин? – обратно моим ожидания вопросил он.

Я мотнула головой, жаждая узнать, о чём он говорит.

– Да, конечно, – выдохнул Оушен, – ты и не должна была таким интересоваться. Это было бы странно для графини.

– Мне очень интересно, – подалась вперед я, чем заставила его недовольно поджать губы.

Потом отсела обратно, покорно опустив голову, ощущая его злость. Но я ошиблась, а лорд начал объяснение:

– Керосин – это устаревшее топливо для ламп, для так называемых «керосиновых ламп». Само вещество в них горит и даёт свет. Не так практично, как газ. Сейчас почти везде используют газовые лампы – принцип работы схожий, но немного отличается, – он усмехнулся, видя мой горящий взгляд, – я могу дать тебе почитать книги об этом.