Эшелон сумрака

Потом отсела обратно, покорно опустив голову, ощущая его злость. Но я ошиблась, а лорд начал объяснение:

– Керосин – это устаревшее топливо для ламп, для так называемых «керосиновых ламп». Само вещество в них горит и даёт свет. Не так практично, как газ. Сейчас почти везде используют газовые лампы – принцип работы схожий, но немного отличается, – он усмехнулся, видя мой горящий взгляд, – я могу дать тебе почитать книги об этом.

Мои глаза стали шире.

– У вас есть книги?! – я практически задохнулась от восторга.

Лорд моего восхищения не понял, и поджимал губы уже как-то задумчиво.

– Да, Лу. Есть, – спокойный тон, – ко всему прочему, мое предложение переместиться с беседой в мои вагоны все еще в силе.

Я была на грани того, чтобы не отправиться туда сейчас. Однако в душе всё ещё сидели сомнения и слова Весты. Я никогда не была трусихой, а значит…

– Х-хорошо, – выдохнула и сжала пальцы в кулак под столом, не желая показывать волнение.

– Замечательно, – лорд опёрся на стол, затем встал и произнёс, – в таком случае я пошлю за тобой слугу завтра. Сегодня уже совсем поздно.

Я закивала с радостью и встала вслед за ним.

– Но при одном условии, Лу, – добавил он, отчего я замерла, – сегодня ты не пойдешь на крышу. Тебе стоит выспаться, а крыша и в самом деле не место для девушки. Не забирайся туда больше.

Я поджала губы. От его слов стало как-то сиротливо, словно он меня прогнал и больше никогда не встретит и не скажет и слова.

Я всё же кивнула. После потёрла нос и вновь обратила внимание на него.

– Договорились, Лу, – он специально отошёл от стола так, чтобы никак не наткнуться на меня, жестом позвал мальчика-слугу, поклонившегося мне напоследок, и добавил, – не ранее обеда.

– Как скажете господин, – улыбнулась я, – доброй ночи вам.

– И тебе, Лу, – сказала мне уже его спина.

Его волосы висели ниже спины и необычно светлыми прядями колыхались от его шагов.

Я хотела бы коснуться его. Хоть раз в жизни. Хоть однажды, в мимолётном жесте или даже случайно.

Дверь за ним хлопнула. Я медленно развернулась к своему выходу и, лишь почти дойдя до него, заметила застывшую хмурую Весту на своем пути.

– Только не реви! – произнесла она, – сама же напросилась!

Я удивленно взглянула в её глаза.

– Я и не хочу плакать, – сообщила ей, – он обещал дать мне книги о этих фонариках, представляешь!

Мою радость можно было выплёскивать из окна – настолько её было много.

– Книги! – рассмеялась вернувшаяся от Мери Шага, – радоваться будешь, что ноги утащить сможешь до вагона!

Её смех был едким и неприятным. Не таким, как у Оушена. Он вообще был не таким, как все. Да разве кто-нибудь из них смог бы понять его или меня? Только мы друг друга.

– Ты неправа, – впервые ответила ей я.

После чего села рядом, втайне радуясь, что приготовиться к ужину успели до моего прихода, и я могла спокойно наблюдать за темнеющем небом через окно.

Глава 9

Тёплая ночь.

Босые ступни ступают по нагретому за день металлу. Это так же приятно, как идти по вязкому илу деревенского озера или по мелкому гравию насыпной дороги. Так, словно возвращаешься в детство под мягкое заботливое крыло бабушки-травницы, с беззаботными днями и спокойными ночами.

Это были одни из самых приятных воспоминаний за всю жизнь. Вот только все они уже покрылись толстым слоем из неприятия, страхов и мрака, появившихся сразу после её смерти.

Но я не любила оглядываться назад, потому держала на лице возбуждённую эмоциями улыбку, способную, кажется, дарить мне свет впереди. Я сама себе казалась светом в такие моменты, словно моя душа хотела воспарить и совсем не желала держаться в теле. Возможно это было печально, но поистине захватывающе – жить и не знать того, что будет впереди.

Вагон кабинета. И три вагона после него – вперед, потому что тот, что я прошла, того самого люка не имел. Что вообще за комната без окон?

– …которые полгода, милорд? – голос того странного старика со шляпой.

– Я не считаю, – безразличный ответ.

Но без маски, а главное чёткий. Потому я и села возле того люка, из которого доносились голоса.

– Доброй ночи, господа, – решила обозначиться я.

– Маленькая госпожа, – поприветствовал меня мужчина, – вам не страшно находиться на крыше? Это должно быть очень высоко.

Я вгляделась в маленькую щёлочку люка, но не смогла разобрать и очертаний. Ткань ли была мне преградой, или же что-то похожее, но от этого было ещё интереснее.

– Нет, господин, – отстраненно ответила я, – только на поворотах опасно – а обычно очень даже спокойно.

Я легла рядом с люком, чтобы лучше их слышать и вспомнила о туфлях, в которых всё же было не так прохладно. Но их пришлось оставить у люка – придерживать его от закрывания. Сами узорчатые носочки мне было жалко, из-за чего пришлось их перевернуть к верху и зажать только каблучок – он был твердый и не должен был расколоться.

– Опасно на поворотах? – повторил лорд, – ты не говорила мне об этом.

– Вы и не спрашивали, милорд, – повторила вечное обращение второго я.

– Справедливо, – хмыкнул Оушен, – но в корне неправильно с твоей стороны. В следующий раз говори мне о подобном. Я установлю поручни.