Эрик

Ближе к вечеру Эрик нагнал группу путешественников. Человек десять, все в доспехах, при заводных конях с поклажей, но ребята явно не военные. Разговорились, познакомились, оказалось, что среди них нет ни одного дворянина. Странно и любопытно. Так они проехали десятка полтора миль, пока из-за поворота не вынырнула развилка, и оказалось, что они едут не в Аугсбург. Попрощались и поехали своей дорогой. Эрик отъехал всего пару миль от перекрёстка, когда его стало разбирать любопытство — куда и зачем они едут в доспехах и с оружием. Это же огромные деньги! Кто и зачем доверит их простолюдинам? В общем, развернув коня, он решил проследить за ними до ночлега, само собой — не попадаясь им на глаза. Вскоре стало темнеть, и след отряда резко забрал к лесу, где в полумиле на опушке уже потрескивал костёр, светящийся яркой звездой в сгустившейся мгле. К счастью, за Эриком был перелесок, и его силуэт было сложно разглядеть на фоне чёрного массива, так что появление молодого барона не заметили. Осторожно спешившись, Эрик привязал коня к дереву подальше от костра. А сам, стараясь не греметь оружием, пополз к ночёвке странных путников. Увы, давалось ему это очень тяжело, хорошо хоть, кольчуга, туго натянутая на акетон, не издавала громких звуков. Потратив на эту партизанщину около двух часов, Эрик всё же смог занять удобную позицию на небольшом пригорке метрах в десяти от костра. Со стороны отдыхающих этот холмик выглядел размытым чёрным пятном.

Затаившись, наш герой стал внимательно наблюдать. Десять вооружённых мужиков против одного хоть и крепкого, но подростка — это вам не шутки. Обращало на себя внимание то, как они неловко всё делают. С виду вроде опытные ребята, но и лагерь разбили в странном, уязвимом месте, и с конями провозились долго. Сомнения теребили душу, а пальцы теребили ложе арбалета, который был взведён и заряжен, на всякий случай. Решение подсказали сами странники, оставив всего одного часового клевать носом на брёвнышке лицом к огню и беззаботно отправившись в объятия крепкого здорового сна. Осталось выбрать момент. Сразу нападать нельзя, можно спугнуть задремавшую добычу. Лучше подождать смены часового, все и заснут покрепче, и время смены караула будет известно. Час наблюдения за мерно храпящими мужиками сказался убаюкивающе и на нашем свежеиспеченном разбойнике. Он чудом не уснул, и лишь активное шевеление у костра смахнуло сон. Часовой минут пять расталкивал своего сменщика, который что-то буровил, брыкался и совершенно не хотел заступать на пост. При этом остальные путешественники даже мелодию храпа не нарушили, совершенно не реагируя на шум у них под боком.

Кое-как святое таинство всё же произошло, и теперь почётное брёвнышко грел своей попой новый персонаж. К счастью, ему было недосуг бороться со сном, а посему, устроившись на своём импровизированном троне и пригревшись, он совершил крайне важный поступок — ввёл десятую глотку в ночной хор, что надрываясь пел гимн Морфею на лесной опушке. Подождав пару минут, Эрик медленно подтянул к себе арбалет, сел на корточки, прицелился и выстрелил в лицо часовому. Болт лёг аккуратно и мягко прямо в глазницу. Лёгкий звук запевшей тетивы остался не замеченным остальными, а часовой, издав хрюкающий звук, задрал голову и опрокинулся за бревно. Со стороны это выглядело так, будто он свалился во сне на спину, да так и остался спать дальше.

Секунды текли медленно, как бы даже лениво, и с каждой нарастало напряжение, а пальцы до боли впивались в ложе арбалета. Вот прошла минута, но эти странные люди не вскакивали, а бессовестно и нагло храпели. Наш герой не стал больше испытывать судьбу, мало ли — болт не ляжет так мягко и зазвенит о какой-нибудь металлический предмет. Поэтому он отложил арбалет и очень медленно стал подкрадываться к путникам, пригнувшись и сжимая в руке нож. Народ у костра лежал вповалку либо на боку, либо на животе. Поэтому, не особенно выдумывая, Эрик медленно и аккуратно ходил от человека к человеку, и хор медленно терял силу. Его нож аккуратно входил со стороны затылка в основание черепа, поэтому товарищи умирали практически мгновенно. Тихие и аккуратные удары, которые не вызывали ни криков, ни шума. Лишь лёгкий хруст хряща служил индикатором успешного результата.