Эпоха Отрицания

«Открыться или нет?» – вновь подумала Рейчел. Возможно, здесь она и загнала собеседника в угол, но они оба знали, что никакой власти у нее нет. Он вовсе не был обязан говорить ей что-то, однако же рассказал многое. Но все ли? Этого она не знала, но он доверился ей так, как она довериться ему не могла. Не исключено, что его открытость была своего рода ловушкой, наживкой, рассчитанной на то, чтобы выманить у нее какие-то секреты. В конце концов, кто мог дать гарантию, что в доме нет «жучков»?

– И что это все может значить? – спросила Прю. – Если Мартина убило не Бюро, то кто тогда? Бен? Соперничающая фракция внутри «Бригады»?

– Фракций, насколько я могу судить, всего лишь две: Мартин и Бен.

– И еще Ингрид, – добавила Рейчел, но Кевин не придал значения этой поправке. – Итак, вы склоняетесь к ее теории, по которой Бен избавился от Мартина.

Мур допил виски.

– Я живу на краю света и взял за правило не придерживаться каких-либо теорий.

Он поднялся, подошел к холодильнику, достал две бутылки «Поланд Спринг» и поставил одну перед гостьей.

– Местная вода из крана сильно отдает серой, – объяснил молодой человек и, свернув крышку, сделал несколько глотков.

Рейчел к своей не притронулась.

– Расскажите, что случилось, когда вы добрались до Уотертауна, – попросила она.

Кевин рассказал. Рассказал коротко и четко, как тогда, в «Скорой», но теперь представил расширенную версию, с объяснением, как Ингрид его раскрыла.

– И вы дали ей уехать – просто взяли и отпустили.

– Как я уже сказал, ей и так досталось. Поэтому я и не стал упоминать об Ингрид в докладе.

Потрясенная такой наивностью, Рейчел покачала головой.

– Она ведь могла легко все развалить. Вернулась бы и рассказала всем о вас.

– А что бы вы сделали? Задушили ее?

– Могли бы хоть связать.

– У меня не было веревки.

Прю помолчала, представляя себя на месте Мура и пытаясь взглянуть на ситуацию его глазами. Что бы предприняла она? Убила бы Ингрид?

– Послушайте, – сказал Кевин. – Я сделал то, что представлялось единственно возможным в рамках моей игры. А убивать ее и не собирался – это не мое. Так что пришлось что-то сделать. И это, похоже, сработало. Я отослал ее прочь и вернулся. Меня спросили, конечно, где Ингрид, и я ответил, что ей нужно побыть какое-то время одной, проветрить голову. Мне поверили – оснований для сомнений не было.

Мур отпил еще воды и вытер рот. Рейчел заметила, что ногти у него обгрызены до мяса, а кожа на кончиках пальцев сухая и шелушится.

– Оставалось только дождаться кавалерии, – продолжил он свой рассказ. – Люди уже стали укладываться на ночь, и я представлял, как это будет: все спят, и тут, будто снег на голову, спецназ. А потом вдруг зазвонил проводной телефон. Оказывается, Ингрид где-то отыскала платный автомат.

– Вот дерьмо.

– Да уж…

Кевин рассказал, как его затащили наверх и что сказал ему в ванной Миттаг перед тем, как свет вдруг погас и в комнату, с оружием наготове, ворвались спецназовцы.

«Парень, ты, наверное, все не так понял! Мы ведь с тобой на одной стороне… Ну, или были на одной».

– Что вы хотите этим сказать? – недоуменно спросила Рейчел.

Ее коллега пожал плечами.

– Я думал, может быть, вы мне скажете.

Что-то было в его тоне и в спокойном, ждущем взгляде. Пытался ли он повернуть разговор на нее?

– Не скажу, – ответила Прю. – Он не намекал, что работает на Бюро? Соответствующее заявление, кстати, существует. Оно подано довольно давно. Но ему сразу же отказали.

Кевин покачал головой, но она так и не поняла, удалось ли ей сообщить ему что-то новенькое или нет.

– Почему вы не рассказали мне об этом тогда, в «Скорой»? Сразу после того, как все произошло? – спросила она.

– Но я ведь не знал вас. Представьте: какой-то вооруженный человек говорит мне, что мы на одной стороне, и его тут же убивают. Потом женщина, которую я никогда раньше не встречал, натыкается на мои носилки и начинает обо всем расспрашивать. Я не знал, что делать.

– А теперь?

– Я вас проверяю. Вы разве не видите?

Гостья не оскорбилась, не обиделась, хотя и могла бы.

– А как же официальный отчет? – уточнила она.

– Вы о том, что я исключил из него Ингрид, но не последние слова Бена? – Кевин пожал плечами. – Им это совсем не понравилось. Сказали, мол, обычные люди заподозрят худшее. Хотели получить гарантии, что я буду молчать. Дали подписать какую-то бумажку – я подписал. Держу пари, вы тоже.

Рейчел покачала головой.

– Я не подписала.

– Вот как? – Мур явно удивился, а его собеседница поняла, что совершила в Сиэтле огромную ошибку, отказавшись подписать договор о неразглашении. Если она и нарисовала у себя на лбу метку, то именно этим. Господи, да в чем проблема-то? Почему она сама себе создает трудности? Неужели так и не поняла за последние восемь месяцев, что за происходящее за пределами ее маленького мира отвечают другие?

Рейчел постаралась сосредоточиться.

– Вы действительно не знаете, где сейчас Ингрид Паркер?

– Не знаю и знать не хочу.

– Сколько денег у нее было с собой?