Эпиграммы

Если ж, Юпитер, спешишь, сам ты к нему низойди.

40

Не садов, не угодий виноградных —

Рощи жиденькой ты, Приап, хранитель,

Где родился и можешь вновь родиться.

Отгоняй вороватые ты руки.

5 И хозяйский очаг снабжай дровами.

Коль не хватит, так что ж? Ты сам — полено.

41

Горестный Афинагор не прислал мне подарков, какие

Обыкновенно дарил в месяц срединный зимы.

В горе ли Афинагор, будет видно, Фавстин, но я знаю,

В тяжкое горе меня вверг уже Афинагор.

42

Коль не льстишься ты большею подачкой

От богатых, как все, то на мою ты

В бане можешь, Матон, сто раз помыться.

43

Фабий хоронит супруг, погребает Хрестилла супругов,

И с погребальным они факелом празднуют брак.

Вместе, Венера, сведи победителей: пусть Либитина

Разом подаст им конец тот, что обоих их ждет.

44

Титулл, живи! Поверь мне: жить всегда поздно;

Пусть и при дядьке начал ты, и то поздно.

А ты под старость даже не живешь, жалкий,

И обиваешь все пороги ты утром.

5 Вспотев, от поцелуев Рима весь мокрый,

По форумам ты трем, у конных всех статуй,

У Августа колосса, Марсова храма

От трех и до пяти часов снуешь грязный.

Хватай, копи, воруй, владей — и все даром:

10 Пусть светлым золотом набит сундук гордый,

Пусть в счетной книге сто страниц должник занял,

Наследник поклянется в том, что нет денег.

Когда ж на смертный одр ты ляжешь иль камень

И твой костер папирусом набит будет,

15 Скопцов в слезах он нагло целовать станет;

И огорченный сын твой, хочешь ты, нет ли, —

Не медля, в ту же ночь заснет с твоим милым.

45

Флакк! Возвратился ко мне Теренций Приск с побережья

Этны: жемчужиной я белой отмечу сей день.

Пусть же столетняя муть из амфоры усохшей струится

И потихоньку сквозь холст светлым стекает вином.

5 Скоро ль для трапезы мне столь радостной выдастся вечер?

Скоро ль мне будет дано так же пылать от вина?

Флакк мой, когда тебя Кипр Киферин снова вернет мне,

Столь же прекрасный предлог будет для пиршества нам.

46

Скромность твоя такова, каков и младенческий облик,

Ты Ипполита-юнца чище, о юноша Цест.

Даже Диана тебя поучила б охотно поплавать,

Вместо фригийца к себе целым Кибела взяла б.

5 Мог бы ты заступить Ганимедово место на ложе,

Но, к господину жесток, лишь целовал бы его.

Счастлива та, у кого научишься ласкам супруга,

Дева, которой тебя в мужа дано превратить.

47

Выбрита часть твоих щек, часть острижена, частью же волос

Выщипан. Кто же сочтет одноголовым тебя?

48

Вспомнить не может Криспин, кому тирскую отдал накидку,

Платье когда он менял, тогу желая надеть.

Кто бы ты ни был, верни обратно чужую одежду:

Это совсем не Криспин просит, — накидка сама.

5 Ведь подходяща не всем одежда пурпурного цвета:

Щеголям только одним краска такая к лицу.

Если ж тебя к воровству и ко гнусной прибыли тянет,

Чтоб не попасться тебе, лучше уж тогу возьми.

49 (50)

Сколь достопамятен пир по сверженье победном Гигантов,

Сколь достопамятна ночь эта для сонма богов, —

Праздник, когда возлежал Юпитер с толпою всевышних

И разрешалось просить фавнам вина у него,

5 Столь же и пиршество в честь твоих ларов торжественно, Цезарь:

Наши восторги самих даже богов веселят.

Все за столом у тебя: и народ, и сенатор, и всадник,

И амбросийные Рим яства вкушает с вождем.

Ты нам щедроты сулил, а насколько ты больше их дал нам!

10 Спортулу нам обещал, задал же целый обед.

50 (51)

Чей на фиале чекан? Искусного Мия? Мирона?

Ментора ль это рука, или твоя, Поликлет?

Нет в этом сплаве совсем оттенка багрового цвета

И не боится ничуть он испытанья огнем.

5 Меньше сверкает янтарь, чем желтого отблеск металла,

Кости слоновой белей чистого цвет серебра.

Да и работа под стать веществу: таким совершенным

Кругом, блистая с небес, полная светит луна.

Виден на чаше козел, в руно облеченный Эола:

10 Фрикса-фиванца сестра плыть предпочла бы на нем;

Не безобразил его и кинифский стригач, и ему ты

Лозы охотно свои дал бы, Лиэй, ощипать.

Едет верхом на козле Амур золотой двоекрылый,

Лотос Палладин звучит в нежных устах у него.

15 Некогда так же дельфин, метимнскому рад Ариону,

По усмиренным волнам с ношей немолчною плыл.

Дар превосходнейший мне достойным нектаром полни

Собственноручно ты, Цест, а не любой из рабов!

Цест, украшенье стола, наливай сетинское: видишь,

20 Жаждет и мальчик вина, жаждет вина и козел.

Кубков укажут число нам буквы Инстанция Руфа:

Это ведь он мне вручил этот бесценнейший дар.

Коль Телетуса придет и утехой обещанной будет,

Ради нее удержусь: «Руфа» я выпью тогда;

25 Коль ненадежна она, я «Инстанция» пью; коль обманет,

Буду, чтоб горе залить, оба я имени пить.

51 (49)

Любит, сомнения нет, красавицу Аспер, но слеп он.

Асперу, видно, любви больше, чем зренья, дано.

52

Брадобрея-мальчишку, да такого, —

Что искусней Неронова Талама,

Кому бороды брить случалось Друзов,

Как-то, Цедициан, по просьбе Руфу

5 Одолжил я, чтоб чисто выбрить щеки.

Но, пока по приказу брил он снова,

Перед зеркалом руку направляя,

Кожу чистя и долго после стрижки

Подстригая опять его прическу,

10 Борода отросла у брадобрея.

53 (55)

Тот же неистовый рык, что слышен в дебрях массильских,

Ежели множество львов в чаще ярится лесной

И загоняет пастух побледневший к пунийским лачугам

Ошеломленных быков и обезумевший скот,