Эпидемия

И Тася, естественно, выбирает дорогущий гаджет последней модели. Я знаю, как с ним обращаться, — все-таки менеджер по продажам. Медленно-медленно набираю номер нашей демонстрационной блямбы. Состояние скверное, подавленное, и все же копошится где-то там внутри некое любопытство: что я сейчас почувствую? Неужто и вправду ничего?

— Смелее! — подбадривают меня. — Пых — и там!

Резко выдыхаю и, решившись, жму стартовую клавишу.

* * *

Стоп! А тот ли я набрал код? Во-первых, ночь. Вернее, не то чтобы ночь, но какие-то серо-багровые сумерки. Пологие склоны, скалы, зарницы над пепельным горизонтом. Под ногами что-то вроде пемзы, и она слегка подрагивает. Откуда-то приходит негромкий, но жуткий звук: то ли вздох, то ли дальний грохот, словно где-то там тяжко просел огромный пласт земли. Куда это меня занесло? В жерло вулкана?

Рядом возникает Стас.

— С прибытием тебя, — устало усмехается он.

— Где мы?!

— А сам еще не понял?

Но я уже смотрю во все глаза на спускающиеся к нам по серо-багровому пологому склону две козлоногие фигуры с черными перепончатыми крыльями за спиной.

— Кто такие?.. — В горле першит, вопрос почти неслышен.

— Смена, — безразлично отзывается Стас.

Удивительно, однако страха я почти не чувствую. Такое ощущение, будто все это происходит не со мной. Возможно, шок.

Тем временем двое подступают к нам вплотную. Глаза как бельма. Один останавливается перед Стасом, другой обходит меня кругом, присматриваясь.

— Не вертись, — хрипло велит он мне.

Я замираю.

— Ну так что там с теткой? — спрашивает Стаса первый.

— Да пусть живет, — нехотя отвечает тот. — Найти бы того, кто ей все это разболтал…

— Думаешь, кто-нибудь из наших?

— Ну не сама же она доперла… — Он поворачивается ко второму. — Ты долго еще вошкаться будешь?

И адское творенье, глядя мне в глаза, начинает меняться. Черные перепончатые крылья съеживаются, словно плавящийся битум, рыло сминается подобно кому сырой глины в руках скульптора и светлеет, мало-помалу перелепливаясь в лицо. Мое лицо.

Стою как перед зеркалом.

— Дай сюда… — говорит мне двойник. — Тебе это больше не понадобится…

Отбирает у меня подаренный Стасом гаджет и, полыхнув на прощанье, исчезает.

Выходит, соврала тетка. Никакой это не отсвет пламени преисподней или чистилища. Просто вспышка. Чисто технический момент.

Пологий склон приходит в движение. В багровом полумраке образуется довольно большая толпа и подбирается поближе. Многих я узнаю´: Тоха, Тася, старичок со старушкой, что поругались сегодня утром, не по сезону тепло одетый афроамериканец, полицейский, Маргарита Марковна в черной вуалетке… Все смотрят на меня и невесело скалятся.

Кто они? Бесы, принявшие облик моих знакомых, или сами знакомые — делегация из геенны огненной? Вроде ни у кого в руках телика нет… Наверное, все-таки люди. Грешники, покончившие жизнь телепортацией. Новичка встречают…

Среди них я не вижу лишь владельца джипа и той тетеньки из сквера… И мамы тоже не вижу. Но уже в следующую секунду понимаю, что мамы тут нет и быть не может.

Мама в раю.

Март 2020,

Волгоград

Испытуемый

Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был —
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!

Федор Тютчев

— В депутаты?! Меня?!

Испуга и ошеломления в этом вскрике было примерно поровну. А вот радости в нем не слышалось вообще, ибо представить себя в роли народного избранника Егору Ненахову просто не хватило бы дерзости.

Дементий Сидорович насупился — он привык, что подчиненные относятся к его словам с бóльшим доверием.

— Пока еще только в кандидаты, — одернул он излишне впечатлительного сотрудника.

Тот моргнул раз, другой — затем широко раскрыл глаза. Осенило.

— А-а… — облегченно выдохнул он, возвращаясь в реальность. — На убой, что ли?

Дементий Сидорович уставился на него с подозрением.

— В смысле?

— Ну… голосá у кого-нибудь оттянуть… А потом прокатят…

— Никто тебя не прокатит. Постараемся, чтобы не прокатили… Войдешь в инициативную депутатскую группу. Ты мне там нужен. В качестве эксперта…

— Я?!

— Именно ты.

— А-а… эксперта в какой области?

Дементий Сидорович недовольно помолчал, потом изобразил горлом отдаленный раскат грома.

— Новое правило ввели, — буркнул он. — Испытывать законопроект на законодателе…

Егор ахнул.

— Как это?

— Как-как… — сварливо передразнил его Дементий Сидорович. — Как на собаке Павлова! Была, знаешь, такая добрая традиция в Гражданскую войну: кто приговаривал, тот и расстреливает…

Чувствовалось, однако, что шеф и сам в замешательстве.

— Но почему именно я?!

— Отказываешься, что ли?

— Нет!

— Так я другим предложу… Тут же ухватятся, даже не сомневайся…

— Нет-нет… Я просто…

Дементий Сидорович крякнул и с сомнением оглядел Егора.

— Исполнительный, добросовестный… — помыслил он вслух, как бы заново все взвешивая. — Родных нет, детей тоже… Развелся вот недавно…

— А-а… какое это имеет отношение…

— Возможно, и никакого… — признался, мрачнея, шеф. — Поживем — увидим…

* * *