Эпидемия

— Нет… Потом… Дальше!

— Коротко говоря, придуманное им устройство не отправляло человека в будущее — оно создавало там его копию…

Правая рука Треплева конвульсивно сжалась. Хрустнул опустевший пластиковый стаканчик.

— Чью… копию?..

— В данном случае — вашу.

— Вы хотите сказать…

— Совершенно верно. В третьей и седьмой могилах лежат два подлинных Антона Треплева. В прочих — самозванцы…

— Кто их?.. — просипел Антон.

— Ваших предшественников?.. Третьего — Джедаев. Седьмой героически погиб в нейтральной зоне…

Без малого не промахнувшись мимо стола, Антон отринул останки кофейного стаканчика.

— Погодите… Но был же еще один Треплев! Исходный… Тот, который так никуда и не отправился… Что с ним?

— Жив-здоров. Работает смотрителем музея в первой резервации… Да вы же с ним знакомы!

Глава 11 Иди и греши

Облачко в окне, похожее на театральную маску, неспешно корчило очередную рожу. С новым стаканчиком кофе в молитвенно сложенных руках Антон сидел на стуле под внимательным и пожалуй что сочувственным взглядом человека из Конторы.

— А вы… — услышал он свой собственный робкий голос.

— Прохор Петрович, — прозвучало в ответ.

— Да! — сказал он, сам не шибко понимая, что говорит. — Да, конечно! Естественно… Но вы… Вы встречались с ними, Прохор Петрович?.. С теми двумя… убитыми…

— С Седьмым встречался. С Третьим — не довелось. Однако я повторяю свой вопрос. Чего вы в данный момент хотите?

Будущее (оно же настоящее) дрогнуло — и словно бы раздвоилось. Каких-нибудь десять лет назад он… Нет, не он — я! Я, я, я сидел здесь, в этом кабинете, и вел именно этот разговор… А год спустя героически погиб в нейтральной зоне… Зачем? Ради чего?!

— Жить хочу! — с хрипотцой вырвалось у него помимо воли. — Просто нормально жить!

— Где?

— В смысле?..

— В городе жить или в резервации?

Ощущение раздвоенности исчезло. Вспомнились волны грохота, вздымающиеся на высоту небоскреба из уличных ущелий.

— Пожалуй… не знаю. Только не в городе!.. А что вам ответил тот… Седьмой?..

— То же, что и вы. Потом попросил помочь вернуть ему дачу, квартиру… Подыскать какую-никакую работенку…

— Помогли?

— Пытались. Но на месте вашей бывшей квартиры сейчас находится торговый центр. В ту пору он уже строился. А дачу пришлось бы отсуживать у колов. Представляете, что тогда поднялось бы?

Антон представил.

— И никаких других вариантов? — спросил он чуть ли не заискивающе.

— Да нет, почему же? Подобрали заброшенный домишко на отшибе, подремонтировали…

— А работу?

— И работу нашли. Вживили чип. У нас, видите ли, без чипа — никуда: ни в сеть, ни за порог…

— А взамен?

— Что взамен?

— Ну, вы ему — жилье, работу, чип… А он вам? Информацию?

Прохор Петрович поморщился.

— Помилуйте, какую информацию? Информации у нас и так выше крыши.

— То есть просто акт милосердия?

— Если хотите.

— И что?..

Собеседник досадливо дернул ртом.

— Пару месяцев все было спокойно. А потом среди тихушников прошел слух, будто рядом с одной из резерваций скрывается сам Треплев. Началось паломничество… — Прохор Петрович нахмурился, встал, сходил к автомату — взял и себе кофе. Вернулся за стол.

Антон ждал продолжения, но не дождался.

— Да не молчите же! — взвыл он. — Дальше что?

— А дальше вы, Антон Антонович, за каким-то, простите, лешим влезли в партизанскую войну.

— Я?!

— Ну а кто? Я, что ли?

Треплев откинулся на спинку стула. Изумленно взглянул в окно. Облачка там уже не было — свалило со сцены. Перевел взгляд на успевшую опустеть кофейную посудинку.

— Слушайте… А выпить у вас что-нибудь есть? Покрепче…

Ничуть не удивившись, Прохор Петрович открыл правую тумбу стола и достал графинчик.

* * *

Глоток алкоголя натощак оказал на задержанного поразительное действие: сделал в единый миг агрессивным и подозрительным. Через каких-нибудь пять минут трудно уже было понять, кто здесь кого допрашивает.

— Нет, вы скажите прямо! — напирал Антон. — Вы — контрразведка?

— Нет, — спокойно отвечал ему Прохор Петрович, нимало не смущенный внезапным преображением собеседника. — Хотя когда-то были отделом контрразведки. Теперь мы самостоятельная организация, но старые связи, разумеется, остались…

— А почему кругом звукоизоляция? У вас тут что, в Конторе одни тихушники работают?

— Как правило.

— Тихушники против тихушников?!

— Ну почему же обязательно против? Когда против, а когда и за…

— Но большей частью за отшибленных?

— Большей частью — да, — согласился Прохор Петрович. — Ориентируемся на большинство.

— А их большинство?

— Трудно сказать… Но, как выразился однажды некий кудесник, кто громче — тот и народ…

— Да не верю я вам! Не верю! Не верю!.. — взорвался Треплев. — Сами, небось, Седьмого и подставили! Да и других тоже!.. Вы же не благотворительный фонд! Вы Контора! Бывшая контрразведка. Что вы тут добренькими прикидываетесь? Откровенничаете, помощь предлагаете! Вроде бы даже и вербовать не собираетесь…