Эмиссары

И пожениться они решили на дне рождения у Рэл, пять лет тому назад. Он, поступив в Галанский университет, к тому времени уже несколько лет жил у Калансисов, и их отношения с Рэл давно ни для кого не были секретом. Тогда они и объявили, что станут мужем и женой сразу же после его выпускных экзаменов, а еще через год с небольшим родился их малыш, который так навсегда и остался трехлетним...

Гредер Арнинг глубоко вздохнул, чтобы сдержать рвущиеся наружу слезы. В горле у него стоял комок, сердце лихорадочно билось. Невыносимая боль утраты, которую он пытался загнать внутрь все семь долгих месяцев после смерти Рэл и сына, снова охватила его целиком.

И почему не бывает такой работы, которая занимает все двадцать часов в сутки?! Все эти месяцы он пытался найти забытье в каждодневном труде, будь то прокладка кабелей на базе пришельцев или организация производства вакцины в Зеннелайре. Но и тогда его настигали свободные, ничем не занятые часы и минуты, когда горечь воспоминаний отравляла душу. Не раз и не два к нему приходила мысль утопить свое горе в алкогольном болоте, но он держался, боясь, что и это лекарство ничем не облегчит его страдания.

Работа, работа... Никакого иного средства у него нет и не будет. И остается только надеяться на то, что теперь у него этой работы будет достаточно...

Увидев приближающегося седого пожилого человека с небольшим чемоданчиком в руке, Гредер Арнинг пружинисто вскочил на ноги.

- Господин Даксель? Я - Гредер Арнинг, комиссар Межкома. Я занимаюсь вашим транспортом, так что прошу - ваш личный самолет вас ждет!

Даррен Даксель, постоянный представитель Барганда в Межкоме, оказался человеком на редкость неразговорчивым. Он не проявил никакого интереса при виде "Буревестника", хотя Арнинг был готов прочитать ему целую лекцию о славной истории этого уникального самолета, немногословно ответил на приветствия экипажа - неразлучной пары в лице Либсли Ворро и Кисо Неллью, а затем, не говоря ни слова, устроился в кресле крохотного пассажирского отсека. Ему ничего не хотелось и ничего не было нужно, и Гредер Арнинг, занявший кресло наискосок, оказался представленным самому себе, вернее, своим невеселым мыслям.

Как жить дальше?! Гредер Арнинг искал и никак не находил ответа на этот простой вопрос. Нет, с карьерой все было понятно. Должность комиссара Межкома - это высокая ответственность, широкие полномочия и много-много работы - именно то, что ему сейчас больше всего нужно. Но как справиться с главными недругами - пустотой и одиночеством?...

- Прошу прощения!

Гредер Арнинг растерянно заморгал. Кажется, Даррен Даксель окликнул его?

- Прошу прощения, - повторил баргандец. - Я боюсь оказаться бестактным, но мне показалось, что с вами что-то не в порядке. Вы вспоминали тех, кого утратили?

- Да, - Арнинг устало кивнул. - Жену и сына. Они погибли почти семь месяцев тому назад.

- Сочувствую, - Даррен Даксель вздохнул в ответ.

- Вы тоже...?

- Да. Двух сыновей. Один во время вторжения при бомбежке вместе со всей семьей, второй попал в плен к пришельцам и не вернулся. Говорят, его увезли на другую планету, и он, возможно, еще жив...

- Это ужасно - не знать, - согласился Арнинг. - Хотя знать, что нет никакой надежды, - еще хуже. Я сам похоронил своих... у разбомбленного дома.

- И вы чувствуете, что вам больше незачем жить?

Гредер Арнинг вздрогнул. Баргандец выразил словами то чувство, что опустошало его все эти месяцы.

- Да. Наверное, вы правы, - согласился он. - А откуда вы знаете?!

- Как не знать, - грустно усмехнулся Даррен Даксель. - Вам известно, кем я был во время войны?

- Да, - Гредер Арнинг не отвел взгляда. - Вы были послом Барганда в Картагонаре.

- Верно, - кивнул Даррен Даксель. - Тогда мы находились по разные стороны фронта. Сейчас я признаю, что наши устремления не были благородными. Мы хотели вернуть Барганду то место в мире, которое, как нам казалось, он должен был занимать по праву. Мы мечтали о возрождении империи - с вассалами и рабами... Может быть, поэтому Единый и не дал нам победы... Но когда все рухнуло, рухнул и мой мир.

Император после отречения покончил с собой. Нынешние историки считают, что он боялся суда - ему было, за что ответить... Но я думаю, он просто не мог больше жить. Он всю жизнь стремился к великой цели, какой он ее видел. Ради нее он шел на обман, жестокость, подлость... как и все мы - его соратники... И все оказалось зря...

Тогда мне тоже казалось, что мне незачем больше жить. Меня удержала только семья... Я сохранил родных, но потерял родину, вы - наоборот. Я покинул Эрвайн, в котором я был уже персоной нон-грата, и принял предложение их новых противников, из Эррела... Когда-то... несколькими месяцами раньше, я считал их предателями, но теперь - новому мне, пережившему гибель всего, чему я поклонялся, было все равно... Они были врагами ненавистного мне республиканского Картая, а значит, и Барганда - этого мне было достаточно.