Эмиссары

Дылду это весьма обрадовало, зато все остальное - не очень. Он сам и его бойцы привыкли воевать в городе, среди плотной застройки, действовать малыми группами в зданиях и подвалах, умели защищать и брать приступом укрепленные особняки. Но в чистом поле он чувствовал себя неуверенно. Его биоискатель давал кучу меток в поселке, но это были, скорее всего, уцелевшие имитаторы. Он догадывался, что филиты засели где-то на гряде, но тащиться туда через открытую местность и искать их там в густых зарослях ему совершенно не хотелось.

Стоп! Дылда едва удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Где-то у них над головами уже битый час висит разведчик-Крошка, специально созданный для таких случаев. Приказав пятерке разведчиков занять позицию у крайних домов и не отсвечивать, Дылда неуклюже раскрыл свой командирский планшет.

Сверху ничего не было видно, кроме моря зелени с редкими прогалинами, и Дылда опустил Крошку вниз, чуть выше верхушек деревьев. И почти сразу же увидел двоих филитов. Они сидели за высокими лопатовидными корнями и держали в руках иглометы. Обрадовавшись, Дылда продолжил поиски. Повинуясь его командам, аппарат начал медленно огибать густую крону великанского дерева, возвышающегося над своими соседями на добрый десяток метров. При этом, он засек еще одного филита, но и сам попал на прицел Бар Би Дьюку, устроившемуся в переплетении ветвей чуть выше.

Крошку было очень трудно засечь с земли, но на фоне ветвей он был виден как на ладони. Болт, выпущенный из охотничьего арбалета, ударил точно по приборной подвеске, произведя там разрушения, не совместимые с дальнейшей работой. Дернувшись от попадания, Крошка застыл в воздухе и начал медленно дрейфовать в сторону, сносимый ветром. А Дылда яростно захлопнул планшет, грязно выругавшись по поводу техники, которая выходит из строя в самый неподходящий момент.

Впрочем, так или иначе, филитов он засек. Поразмыслив, Дылда решил атаковать их одновременно с фронта и фланга. Он пустил вперед восьмерых бойцов, включая обоих гранатометчиков, вооруженных шестизарядными "Гремушками", остальные двенадцать, включая его самого, образовали вторую волну. Пятерка разведчиков должна была штурмовать крутой склон песчаного горба со стороны поселка.

Короткими перебежками бандиты одолели половину дистанции. По ним не стреляли. Ободренный тишиной, Дылда приказал идти в атаку и фланговой пятерке.

По плотному, слежавшемуся песку было удобно бежать. Внезапно одному из бандитов показалось, что он видит краем глаза какое-то движение. Слегка притормозив, он повернул голову и успел увидеть вдруг поднявшуюся над землей большую серую "ромашку" на тонкой покачивающейся ножке. Через мгновение все шесть мин с громким хлопком раскрылись, засыпав все вокруг дождем разрывных игл.

Четверо из пяти погибли сразу. Не спасли ни шлемы, ни бронежилеты армейского образца. Пятый, чуть запоздавший, отделался контузией, но пока он, преодолевая шум в башке и ломоту во всем теле, пытался очухаться и понять, что случилось, внезапно появившаяся из-за разрушенного дома неслышная тень, подкравшись, заломила ему голову назад и одним взмахом ножа перерезала ему глотку. После этого тень исчезла так же быстро и бесшумно, как и появилась.

Взрывы мин стали сигналом. Со стороны зарослей на вершине гряды послышалась частая стрельба. Треск иглометов перемежался звонкими щелчками выстрелов из штурмового ружья, похожих на удары бича. Один из гранатометчиков вдруг, словно споткнувшись, рухнул на землю и остался недвижим. Другой успел выпустить в сторону противника две гранаты, но тут же сам получил разрывную пулю прямо в лицо.

- Вперед! Не отставать! - заорал Дылда, размахивая иглометом, но тут же сам охнул от боли, получив иглу прямо в грудь.

Бронежилет выдержал удар, но ощущение было таким, будто по нему заехали с размаху кувалдой. С усилием подняв голову, Дылда увидел, как падает навзничь еще один его боец, а остальные, отстреливаясь, начинают отступать.

Атака захлебнулась. Минное поле, снайпер среди филитов, ранение командира - все это надломило бандитов, не привыкших к такому ведению войны. Остановиться они смогли только на краю леса, вне видимости противника. При этом, поспешное отступление обошлось им в еще одного убитого и одного раненого, которому игла разворотила руку.

Сидя под деревом, Дылда ругался, на чем свет стоит. Боль ушла благодаря принятому обезболивающему, приправленному стимулятором, но понимание того, как сильно он влип, пришло и осталось.

Весь его опыт, все его чутье не просто говорили - в голос кричали о том, что пора сматываться и возвращаться сюда только с хорошим подкреплением или не возвращаться вообще. Но от одной только мысли о том, что его ждет после появления у Папы с пустыми руками, у Дылды заныли не только треснувшие ребра, но и зубы. Старый Бандит терпеть не мог неудачников, не выполняющих его приказы, и одним освобождением от должности начальника охраны Дылда бы уж точно не отделался.