Эмигрантский синдром

Совершенно случайно, забирая детей из школы, она познакомилась с молодой семейной парой, которые собирались переехать из ГДР на юг страны. Она сразу решила ехать с ними. Куда? Ей было совершенно все равно. Лишь бы подальше от этого ада.

Итак, время шло, окончилась учеба в школе и знакомая семья на своей машине собралась покинуть ГДР. Это было время, когда сняли стену между странами и части Германии объединились.

В один из дней, когда муж преспокойно храпел на своем диване, она приготовила завтрак, забрала свои нехитрые пожитки и тихо вышла из дома. Сев в автомобиль с чужими людьми, она перекрестилась и тихо сама себе сказа: «С богом».

Машина спокойно выехала за пределы поселка, она сидела на заднем сидении, укрывшись с головой одеялом, чтобы любопытные соседи не могли ее заметить.

Проселочная дорога была свободной, и автомобиль, набрав скорость, выскочил на автобан.

Ехать до юга Германии пришлось долго. Страна оказалась довольно большой. И самое странное, что за ней не было погони. Она, правда, ничего из дома не взяла. Их поездка проходила спокойно, и спустя два часа она наконец-то вылезла из-под одеяла. Когда день начал клонится к вечеру, машина приближалась к конечному пункту.

– Приехали, сказал водитель.

Поскольку жить ей поначалу было негде, и ее знакомые поселили ее у себя. Через неделю они нашли ей эту очень дешевую маленькую квартирку, куда она и переехала.

Сразу оказалось, что деньги, накопленные ею за время жизни в воинской части резко закончились, и она отправилась искать работу. Ну, на что она могла рассчитывать, только на должность уборщицы. Деньги не большие, но при четкой экономии, вполне достаточные.

Первые полгода она с опаской ходила по улицам, постоянно оглядываясь. Ей казалось, что бывший муж обязательно приедет и силой увезет ее назад. Но никто не приезжал, и совершенно ничего не происходило. Ее нормальный ритм жизни – это дом работа – магазин – дом. Так прошел год, потом знакомые ей посоветовали подать на развод и алименты. Она так и сделала. Прошел еще год.

После долгой волокиты с бумагами, адвокат сообщил ей, что развод получен, а вот алиментов ждать не надо, потому что ее бывший муж прислал бумагу, что его доход в месяц 900 Евро. Однако все деньги у него уходят на жилье, детей и трех предыдущих жен.

Теперь перед Тамарой встал вопрос: Как жить дальше?

Холостяк

Вальтер приятно потянулся в кровати. За окном громко пел деревенский петух. Начинался жаркий летний день. Вставать пора, – подумал он, – работа не ждет. В его 40 лет он чувствовал себя еще юношей. Его крепкая коренастая фигура требовала движений. Хотелось жить. Проходя по коридору он взглянул в зеркало. Хорош. Непослушная копна рыжих волос очень нуждалась в уходе. Но времени уже не было, и он помчался на работу. В большом богатом доме его престарелой мамы, последние годы он жил один. Но это его совершенно не волновало. Все в жизни за него решали родственники: сначала бабушка, потом мама и сестра.

Они убирали и стирали его вещи, покупали ему рубашки и носки, думали чем вкусненьким покормить его в выходные.

Он, конечно, много работал, но мало зарабатывал. Однако в деньгах он совсем не нуждался. От бабушки он получил в наследство двухэтажный дом и гараж. Мама на его 30-тилетие купила в подарок автомобиль. А о продуктах и вещах он не думал никогда. Единственное, чего не могли сделать родственники – это помочь ему создать семью.

Вальтер всю жизнь прожил в деревне на западе Германии. Деревня находилась в лесной зоне. После войны, даже тогда, когда ему было 7 лет, вокруг еще долго стояли разрушенные бомбежкой дома. Сколько он себя помнит, родители всегда что-то строили. Бесконечно работали на поле или в лесном массиве. Тогда всем желающим жителям совершенно бесплатно давали участки полей и наделы лесов. Много жителей в этих районах погибли от английских бомбардировок, мало осталось мужчин. Никто не хотел обрабатывать землю.

Родился Вальтер в 1950году. Страшная разрушительная война и в немецких семьях постоянно напоминала о себе. В его родной деревне никогда не проходила линия фронта. Его родственники воевали на фронтах с Францией, Финляндией. В детстве его часто водили на большое деревенское кладбище, где стояли поминальные плиты погибших или пропавших без вести родственников во время войны. Их было такое количество, что образовался большой фамильный склеп. Плит с каждым годом становилось все больше. Многие умирали после войны от перенесенных увечий.

При его рождении, бабушка обратилась к его матери с такой просьбой: – Гертруда, ты знаешь, что твой родной брат погиб на северном фронте. Отдай мне на воспитание твоего сына. Я назову его именем твоего погибшего брата, усыновлю его и буду о нем заботиться. Когда я стану старой, кто-то будет жить в моем доме. После моей смерти ему останется все мое состояние.

– Хорошо, – сказала Гертруда, – я рожу себе еще одного ребенка. Через год у Гертруды появилась девочка.

Так они и жили всю жизнь родные брат и сестра – погодки, в разных семьях.