Эмблема предателя

Даже не оглянувшись, Пауль вскочил и бросился вверх по лестнице. Он даже не задумывался о том, что делает, просто бежал со всех ног, повинуясь инстинкту выживания. Натруженные за день ноги невыносимо болели. Посреди лестничного пролета он споткнулся и едва не упал, но каким-то чудом сумел удержать равновесие - как раз в тот миг, когда руки одного из приятелей Юргена уже тянулись к нему, чтобы схватить за ногу. Он мчался по лестнице, придерживаясь на поворотах за бронзовые перила, поднимаясь всё выше и выше, пока на последнем лестничном пролете, между третьим и четвертым этажами, носок его ботинка не соскользнул со ступеньки, и беглец растянулся во весь рост, чуть не выбив зубы о край ступени.

Первый из преследователей настиг его, тяжело дыша, но в свою очередь споткнулся, когда почти схватил, так что смог только уцепиться за край фартука.

- Я поймал его! Скорее! - крикнул схвативший, другой рукой держась за перила, чтобы не потерять точку опоры.

Пауль попытался встать, но тот резко дернул его за фартук, и молодой человек упал на ступени, ударившись макушкой. Он вслепую пнул преследователя ногой, пытаясь высвободить из завязок фартука плечо и руку, но безуспешно. Несколько бесконечно долгих мгновений он сражался с узлом злосчастного фартука, слыша, как его настигают остальные мучители.

"Проклятье, ну что за черт меня дернул так крепко затянуть этот узел?!" - думал он в тщетных попытках освободиться.

Но тут его пальцы наконец-то справились с узлом, и фартук соскользнул на пол. Пауль снова бросился вверх по лестнице на четвертый, самый верхний этаж. Дальше бежать было некуда, поэтому он шмыгнул в первую попавшуюся дверь и запер ее изнутри на крючок.

- Куда он делся? - крикнул Юрген, добравшись до площадки между третьим и четвертым этажами, и тут увидел, как его приятель потрясает в воздухе фартуком Пауля, держась другой рукой за ушибленное колено. Он указал Юргену в сторону коридора, ведущего налево.

- Бежим! - крикнул Юрген остальным своим прихлебателям, остановившимся несколькими ступеньками ниже.

Однако никто из них почему-то не двинулся с места.

- Могу я узнать, какого дьявола вы...

И тут он внезапно замолчал, увидев, что с лестницы на него смотрит мать.

- Я весьма опечалена твоим поведением, Юрген, - произнесла она ледяным тоном. - Здесь собрался весь цвет Мюнхена, чтобы отпраздновать твое совершеннолетие, а ты в самый разгар торжества куда-то исчезаешь, да еще и носишься по лестницам со своими дружками.

- Вообще-то...

- Достаточно. Я требую, чтобы вы все немедленно вернулись к гостям. Потом поговорим.

- Хорошо, мама, - нехотя ответил молодой человек. Уже второй раз за сегодняшний день его унижали на глазах у друзей, вынуждая исполнять чужие приказы. Стиснув зубы, он направился обратно в гостиную.

Ну ничего, потом у него будет достаточно времени, чтобы свести счеты. И ты дорого заплатишь за это, Пауль.

6

- Как же я рад снова тебя видеть!

Паулю, пытавшемуся успокоиться и восстановить дыхание, понадобилось несколько минут, чтобы понять, куда он попал. Он сидел на полу, прислонившись спиной к двери, в ужасе ожидая, что в любую секунду в нее начнет дубасить Юрген, пытаясь войти. Но услышав эти слова, он тут же вскочил на ноги.

- Эдуард!

Сам того не осознавая, он очутился в комнате старшего кузена, куда не входил уже многие месяцы. Всё выглядело так, как и до отъезда Эдуарда - аккуратно и спокойно, если не считать самого хозяина. На стене висели киноафиши, еще там была коллекция минералов Эдуарда и в особенности книги, повсюду книги. Пауль хорошо их знал, потому что большинство из них прочитал. Романы про шпионов, вестерны, фантастика, книги по философии и истории... Они стояли на полках, лежали на столе и даже на полу рядом с кроватью, где находился Эдуард. Ему приходилось класть ту книгу, которую он сейчас читал, на матрас, чтобы он мог переворачивать страницы единственной рукой. Под его спиной было несколько подушек, чтобы он мог устроиться с удобством, а на бледном лице блуждала грустная улыбка.

- Не надо жалеть меня, Пауль. Этого мне не вынести.

Пауль посмотрел ему в глаза и понял, что кузен внимательно изучает его реакцию, озадаченный, что его вид не вызвал удивления.

- Я видел тебя, Эдуард, Видел в тот день, когда ты приехал.

- Почему же ты ни разу не пришел поговорить? С тех пор, как я вернулся, я вижу только твою мать. Твою мать и моих друзей - Мая, Сальгари и Жюля Верна, - сказал он, взяв в руки книгу, которую читал. Пауль смог разглядеть ее название. Это был "Граф Монте-Кристо".

- Мне запретили приходить.

С этими словами он виновато опустил голову. Конечно, это было действительно так, мать и Брунхильда и в самом деле запретили ему навещать Эдуарда, но ведь он всё равно мог бы попытаться. Но он не желал признаться даже себе самому, что просто боится снова увидеть Эдуарда после того страшного вечера, когда кузен вернулся с войны.

А тот смотрел на него с невыразимой горечью - очевидно, угадав его мысли.