Ельцин

«Тогда это были все-таки ранние школьные годы, я это [о системе] не осознавал еще. Пока. Вряд ли тогда. Может быть, подспудно как-то формировалось сознание, но я его для себя не формировал и, ну, не формулировал четко. Не было такого четкого осознания о вреде советской власти и коммунистического режима. В то время еще не было… Пропаганда вся, идеология, она же человека вела за собой по единой дорожке. Ему свернуть влево или вправо не было никакой возможности»[152].

В подростковые годы Ельцин был далек от того, чтобы бороться с системой; напротив, он был ее сговорчивым «винтиком». Он вступил в пионерскую организацию в 1939 или 1940 году, а в 1945 году, когда ему исполнилось 14 лет, стал комсомольцем. Он активно участвовал в пионерской и комсомольской жизни, посещал разные собрания и кружки, но лидерского положения ни в одной из организаций не занимал[153]. Когда началась война, и сам Борис, и «все ребята стремились на фронт, но [их], естественно, не пускали». Поэтому они играли в войну, делали игрушечные пистолеты, ружья и пушки — так реализовывались их патриотические фантазии[154].

Если говорить о детстве мальчика Бори и политическом учении коммунизма и сталинизма, можно сказать, что он был по-молодому любознателен и имел собственные, не до конца сформировавшиеся представления о его недостатках. Чтобы лучше понять смысл революции 1917 года, он купил в книжном магазине и взял в городской библиотеке несколько томов из собрания сочинений Ленина, памятник которому в натуральную величину стоял (и до сих пор стоит) во дворе Пушкинской школы. Ответы, найденные им в учебниках, его не удовлетворяли, и он был озадачен, обнаружив у Ленина цитаты из революционеров, о которых при Сталине нельзя было упоминать. Борис не стал читать вычищенный, отредактированный Сталиным «Краткий курс» истории партии: «Я понимал, что там ответа я не найду. Я хотел найти ответ у Ленина». Уезжая в институт, свои блокноты он оставил брату Михаилу[155]. Интерес Бориса к трудам Ленина соответствовал общему стилю сталинистского политического образования, которое «основывалось на преданности не столько идеям, сколько конкретным лидерам, связанным с ними»[156].

В это время Бориса увлек другой политический полубог, не входивший в марксистско-ленинский пантеон. Речь идет о Петре I Великом, русском царе, правившем с 1682 по 1725 год, основавшем Санкт-Петербург и приведшем Россию в сонм великих европейских держав. Ельцин читал исторический роман Алексея Толстого «Петр Первый» (его изучали во всех советских школах) и смотрел фильм, снятый на его основе режиссером Владимиром Петровым, где роль Петра исполнял Николай Симонов. Две серии фильма вышли в 1937–1938 годах. В 2002 году Ельцин сказал в одной нашей беседе, что для него над головой Петра всегда сиял нимб, и назвал его «одним из своих заочных учителей»[157].

Наряду со стремлением выжить любой ценой и следованием долгу, для Ельцина важен был и третий сценарий — достижение личного успеха через саморазвитие и самоутверждение. В мемуарах он пишет о своих достижениях в учебе: «Своей активностью, напористостью я выделялся среди ребят, и так получилось, что с первого класса и до последнего, хотя учился я в разных школах, всегда меня избирали старостой класса. С учебой всегда было все в порядке — одни пятерки»[158]. Подводя итог своему рассказу о Ельцине, его одноклассник по железнодорожной школе Владимир Жданов подтверждает эти слова:

«Он пользовался большим авторитетом. К нему часто обращались за советом и ежегодно избирали старостой. Учился он всегда хорошо и охотно. Ему легко давались все предметы. Его часто вызывали к доске, особенно когда кто-нибудь не мог ответить. Лучше всех предметов у него шла математика. Боря вообще имел математический склад ума. Контрольные он всегда решал первым и тут же пускал тетрадь по классу. Никогда не отказывал в списывании… [Он] был хорошим товарищем для всех».