Элиот Кровавый (СИ)

И дом тот лодочкой стал, что по бурному океану плыла. Жнеца окружили со всех сторон, но руки держащие косу безбожно отбирали жизни: с небывалой ловкостью Грог орудовал красными бликами косы, и лишь червивая кровь покидала тела павших заражённых.

Он был как красный огонёк, пылающий посреди непроглядной ночи.

Лицо его выражало холодную ярость, руки крепость, а стать древнюю гордость.

Мухи бесцельно умирали под натиском косы, жнецу даже ненужно сходить с места, ведь покуда будет кровавая полоса: жертва сама побежит на ловца.

Солнца восходили на небосвод. Рассвет медленно опускался на Жнеца, старые кости согревались малочисленными лучами солнца, которые сумели пробиться сквозь смрадные тучи гари.

Сердце жнеца жрала тоска, блики косы хоть и смертоносные, но он изрядно устал, коса уже не так ликовала, крови недоставало манны, ведь слишком много истратил её.

Заражённых обтекали здание, словно океан обтекал островок, многим не было дела до Жнеца, они неостановимо расползались по городу, их немного притормаживали блики косы.

Минуты резни сменялись часами — Грог перевёл взгляд в небо, он увидел ворона, что яростно рвал врага, его лицо посетила жуткая улыбка, — Птенчик прилетел на побоище, нужно выиграть ещё времени, а потом можно отступить, — старые руки крепче сжали кровавое древко косы.

Словно жизнь вернулась в неё, пьяная драка продолжилась с новой силой, теперь блики не только резали плоть врага, а ещё проходили дальше: кровавый серп слетал при каждом взмахе: серп дополнительно гасил сотни жизней.

— Страх от Кровавого Жнеца, это как вера, один взмах косы, как дорога к долгой весне, — Грог сделал полный оборот на месте, это действие распотрошило сотни заражённых, они красочно разлетелись разрезанными телами, — Задолжали вы моей земле, так падите тут удобрениями!

Жуткая и гнилостная аура хлынула от квартала особняков, она моментально резонировала с кровью жнеца, кровь непроизвольно подавилась, коса буквально растаяла в руках: обратившись жидкостью.

Жнец ослабел и отвлёкся, — Мою кровь ещё никогда не подавляли! — слетела скупая мысль с его губ.

Но миру не суждено услышать рассуждения жнеца — цепь сороконожка проскользнула в хаосе битвы, её тысячи ножек впились в плоть жнеца, она быстро-быстро обматывала торс и опутывала руки. За первое промелькнула вторая, а после и третья.

Жнец пал на одно колено — копьё сороконожка пролетело через десятки тел, оно вонзилось прямиком в грудь жнеца, да так вонзилось, что вышло из спины: пронзенный насквозь он изменился в лице.

Нота страха мелькнула в глазах, он хотел взорвать своё тело и восстановить, но не выходило.

Толстая фиолетовая тварь взорвалась возле его лица, скованное тело отбросило на двадцать метров, а всех заражённых в эпицентре взрыва стёрло с лица земли.

Тело жнеца сгораемое в фиолетовом пламени рухнуло в толпу заражённых, огонь не затухал, цепи сороконожки не пострадали, копьё пускало корни во всё его тело.

Заражённые не атаковали его тело, а наоборот они расступались.

Из толпы медленно выходило нечто, минимум пять метров ростом, всё тело покрыто слоями толстой брони, массивные руки, словно украшали боевые когтистые перчатки, на коленях и локтях острые шипы, за спиною две пары зелёных крыльев насекомого. На голове массивная броня в виде треугольника, с широким разрезом под зубастую пасть, в которой жил длинный и мускулистый язык, что сейчас свободно свисал; и пара голубых глаз горящих ненавистью.

— СЮрПРИз! Ду... ДУмаЛ, чТо НЕПОБЕДИМ? Да И мИ Не ЛыКОм шитЫ, — звучал мерзкий голос из пасти, который хрен разберёшь.

— ТРУС! — выкрикнул жнец.

— ХА-ХА! Я пРОстО оСтОрожНый, — задорно хохотал Аргус.

— Я выпущу твои кишки, — теперь уже прохрипел городящий Грог, он начал подниматься с земли, его плоть горела, цепи сковывали тело, но с колен говорить не собирался.

— КаК бЫ Не так! — из толпы вышло одиннадцать огнедышащих тварей, их груди были накалёны до предела, с пасти капала раскалённая магма, они окружили грога, а после извергали непрерывный поток пламени.

Струи пламени одномоментно соприкоснулись с телом жнеца, оно моментально вспыхнуло, к фиолетовому пламени, добавилось алое.

Жнец не кричал, он стоял ровно стоял, и смотрел на аргуса пустыми глазницами, ведь глаза уже давно выгорели.

— ВКУСНО? КаК тЕбе наш подарок? ЧеРВяк СпеЦиАльно ВыВеЛ ЦЕпЬ, КоТоРаЯ МеШАЕт РЕГЕНЕРАЦИИ! — злорадно, но с большим трудом аргус складывал слова. Он улыбался сверкая острейшими зубами, попутно водя по ним языком.

Шипящий звук сгораемой вечной плоти играл скорбную мелодию смерти, ей ещё долго гореть, древняя вечная кровь сопротивлялась горению, но ничего не могла поделать, только замедлять процесс смерти.

Жнец напряг тело, пытаясь разорвать цепы из всех имеющихся сил, скрипя всеми сухожилиями! Структура цепи немного надрывалась, но мигом восстановилась, объект имел свою собственную регенерацию, да ещё и небывалую прочность.

— БаРАХтаЙся, сколЬКО дУШе УГОДНО!