Эльф из Преисподней

Дальнейшие мои размышления смыло, когда на меня набросился тугой комок радости, тревоги и облегчения, известный под этими небесами как Лютиэна. Сестрица крепко, до хруста позвонков, обняла меня и прошептала:

— Какой же ты дурень. Знаешь, как я извелась? А уж когда этот бледный хмырь полез в аудиторию…

— И вот так ценность твоего непутёвого братца стремительно выросла всего за день, — сказал я тихо и погладил её по спине.

Приятное тепло прелестной вещи взбодрило меня, а её мягкость, нежданная податливость и хрупкость раздразнили воображение. Я прислонился лбом ко лбу сестры и потёрся носом о её нос. Лютиэна растерянно заморгала. Что? Всего-навсего милый обычай, почерпнутый у одного затерянного племени.

— Всё будет хорошо, — произнёс я, — Пойдём ко мне, я расскажу, где нас носило.

Верно, оставлять в неведении сестру я не собирался. Мне могли понадобиться сообразительные инструменты, и темнить, скрывая положение дел от Лютиэны, было сущей глупостью. Она должна быть настороже на случай, если сероплащник решит достать меня через неё, используя более традиционные способы, чем помощь бога.

От мысли о том, что кто-то хочет навредить моей вещи, я едва не потерял контроль над собой. Хорошо, что Лютиэна была рядом. Я вновь расслабился, вдыхая слабый яблочный аромат её волос.

— Надеюсь, ты не вздумал…

— Вздумал поговорить. Больше дразнить я соседей не стану, правда. Кстати, почему Хайман похож на эльфов?

Она отстранилась, удивлённо взглянула на меня, пока не вспомнила о мнимой сделке с Запредельем.

— Он же вампир. Они издревле охотились на нас, вот и выработали похожий облик. Удобнее подкрадываться к добыче, — Её передёрнуло от омерзения, — Ничего удивительного, что церковь их привечает. Они преследуют схожие цели: вампиры — убивать, чтобы поедать, церковь — убивать, чтобы мстить за своего бога.

Трогательную сцену воссоединения близнецов, которую моя рука, спускавшаяся всё ниже, грозила превратить в трагедию, прервала Кана. Осторожно приблизившись, она сказала:

— Я тоже рада, что вы… Родион и Пётр… остались живы. Уверена, в академии скоро разберутся с причинами. Если на вас кто-то покушался, это выяснят.

— Непременно, — кивнул я, прикидывая, посвящать ли её в детали. Нет, не стоит, она не выглядела такой уж полезной.

Засим я и распрощался с девушкой. Поймал отиравшуюся у аудитории Кристину и, честно стараясь не коситься на глубокий вырез платья (не мучить же Лютиэну сверх меры), заверил её, что пережитое сегодня меня не травмировало и на завтрашний урок чернокнижия я приду. Наставница, которая норовила заглянуть в кабинет, рассеянно кивнула.

— Вас выгнали оттуда?

— Да. Припёрлись эти дуболомы и выставили всех за порог. А ведь там творилось что-то невообразимое! Пламя, возникшее при ровном магическом фоне, ещё и почему-то не сожгло вас. Я видела, как оно отклонилось в последний момент.

Тут на её лицо наползло новое выражение, больше присущее хищнику, чем преподавателю. Она с жадным интересом воззрилась на меня, но прежде чем успела что-то сказать, я произнёс:

— Ничего не помню! Ничего не знаю. Точно был не я. Всего хорошего.

И заспешил по коридору. Быть подопытным кроликом Кристины я точно не хотел. По пути забрал растерянного Петра, который не соображал, что ему делать дальше. И у него, и у Виктора нашлись кое-какие деньги на занятия по дополнительным предметам, однако я слабо представлял, каким человеком надо быть, чтобы после такого путешествия оставались силы на учёбу.

Рассевшись по кроватям, мы приступили к объяснениям. Вернее, говорил в основном я, а Пётр поддакивал и вспоминал совершенно лишние подробности. Лютиэна слушала с открытыми от изумления глазами. За свою скромную сотню лет она и близко не переживала ничего похожего.

Естественно, часть про божественное вмешательство я опустил. Об этом им было знать не обязательно.

Закончив, я потребовал от Лютиэны быть осторожнее, а от Петра — помалкивать и не распространяться о пережитом Виктору. Я думал, что сосед заартачится, но он лишь кивнул:

— Мой брат… не самый надёжный человек.

К слову, мёртвая богиня так и не показалась.

На том и закончилось совещание. Проводив Лютиэну до выхода из общежития, я сказал:

— Ты наверняка в курсе, куда забилась Дженни. Пришли её ко мне.

После чего вкратце поведал о ночном визите пикси, опять опустив всё лишнее. Сестра кивнула, и я поощрительно чмокнул её в щёку.

Остаток дня я посвятил изучению академии. Конкретно — запоминал, где что расположено, а также прикидывал, где могли прятать сокровищницу. Подозрительных мест хватало, однако проводить углублённые исследования, пока охрана стоит на ушах, я посчитал плохой идеей.

Когда на комплекс опустились сумерки, я проведал и женское общежитие. Его действительно обнесли высоким кованым забором, а по внутренней территории бродили собаки. При моём приближении они залились визгливым лаем; на девушек пёсики так не реагировали.

Я в задумчивости поскрёб щёку. С этим тоже надо было что-то делать. Не убивать же псов! Вся безопасность на уши встанет.