Элементально

На ужине задумалась о том, что неплохо бы озаботиться и собственными продуктами, чтобы было из чего хотя бы накрошить бутербродов на случай позднего или, наоборот, раннего перекуса. До Лоунвилля далеко, и каждый день не находишься, все-таки не супермаркет за углом, а ждать до воскресенья, чтобы с самого утра сходить за покупками, долго. Но как-то же справляются с этим остальные! Только как?

Я даже набралась смелости заглянуть на кухню, чтобы поклянчить у поваров каких-нибудь продуктов, но добродушная двухметровая орчанка огорошила меня знанием, что даже неприготовленные продукты из столовой выносить запрещено. И не обычным приказом, а артефактами, контролирующими все без исключения выходы.

— И что делать? — Я спросила больше у себя, чем у женщины, но услышала на удивление просто замечательный ответ.

— А ты на склад сходи, там Ирмович заведует, тебе-то уж точно самого вкусного наберет. — И таким сочувствующим взглядом окинула мою не такую уж и худую фигуру, что мне стало откровенно стыдно за свою просьбу. — Иди, не тушуйся. Многие из ваших ходят, да и не запрещено. Ящиками, естественно, никто выносить не даст, но кое-что по мелочи — почему бы и нет?

От души поблагодарив за ценный совет, я сразу же отправилась на склад, благо путь мне объяснили, да и находился он лишь чуть левее здания столовой. Огромный одноэтажный ангар был скрыт деревьями и кустами, так что сразу и не приметить, если не знать, но мне повезло: я тут же обнаружила центральный вход и уверенно постучала в дверь, которая оказалась заперта.

Через десять минут, тепло пообщавшись с Ирмовичем, который выглядел братом Лексеича (такой же низенький, бородатый и добродушный), я стала обладательницей внушительного бумажного пакета, куда мне наложили всего понемногу. Чай, сахар, сыр, хлеб, ветчина, несколько местных овощей и зелень для салата, баночка сметаны, баночка творога, баночка меда, бутылочка растительного масла, пять яиц в отдельном картонном контейнере и соль в мешочке — все это стало моей добычей в этот не такой уж и плохой понедельник.

До занятия еще оставалось немного времени, так что я разложила продукты по местам, часть убрав в холодильный шкафчик под окно, а часть в обычный. Переоделась, снова став нимфой, накинула курточку и бодрой рысью поторопилась на факультатив.

Еще со слов Орры я знала, что в пасмурные дни тренировки проходили в закрытом зале. Это боевиков и некромантов никто не щадил, гоняя будущих великих воителей по полигонам и в дождь, и в снег, а нас, и без того сирых и убогих задохликов, жалели, перенося занятия в более комфортные условия.

Я угадала: почти все ребята уже собрались в зале, который был оборудован ничуть не хуже открытой площадки, а в чем-то даже и получше: тут имелись даже тренажеры. Простейшие, но тем не менее тренажеры. Можно было покачать пресс, позаниматься с гантелями и штангой, и даже попрыгать со скакалкой.

Этим самым мы и занялись, после того как подошел магистр, и мы пробежали десять разминочных кругов. Сегодня кругов было больше из-за ограниченного пространства зала, но, по моим внутренним ощущениям, расстояние оказалось примерно таким же, что и пять кругов по открытому полигону. После пробежки и физических упражнений мы снова начали изучать приемы, и под конец занятия магистр даже поставил нас в пары, чтобы мы отработали удар. Распределение прошло интересно: новичков Шикотар доверил опытным бойцам, и моим напарником оказался Фелиш. Мне вообще безумно импонировал характер этого славного парнишки, так что спарринг у нас получился неплохой, даже учитывая мои практически нулевые знания.

Воздушник, точь-в-точь как магистр, терпеливо поправлял, подсказывал и не злился, когда у меня не получалось. А вот когда удавалось — радовался не меньше меня.

У меня даже получилось не зацикливаться на самом магистре, и одно только это я считала великим достижением.

— А знаешь, ты странная, — по пути с тренировки заявил парень, но с таким видом, что я сочла его слова за комплимент. — Теперь понятно, почему пошла в секретари к некромантам.

Мы медленно брели в сторону общежитий, с удовольствием подставляя разгоряченные лица дождику, и я с интересом покосилась на Фелиша.

— И почему же, о, великий мудрец? В чем состоит моя странность?

— Ты сильная. — Он произнес это слово так, словно вкладывал в него какой-то двойной смысл. — Прежде всего, духом. — Лукаво улыбнулся, глядя в мое озадаченное лицо, а затем и расхохотался. — Марьяна, ты бы себя сейчас видела! Чему так удивляешься? Я правду говорю. — Легонько толкнул меня плечом и подмигнул. — Или, думаешь, подкатываю?

— Ты? Ко мне? — Тут уже расхохоталась я и, приобняв парня за плечи одной рукой, другой взлохматила его влажные вихры. — Мальчик, да я тебя почти на десять лет старше! Тут уж ты мне точно голову не заморочишь!

— Десять лет не сто, — самоуверенно заявил воздушник, и из его взгляда ушла игривость, сменившись невероятно взрослой серьезностью. И я сразу заметила, что он немного меня выше и уж определенно под рубашкой не только кости да кожа, но и мышцы. — И если честно…