Элемента

– Пойдем! Покажу тебе место, откуда закат просматривается как на ладони, – с этими словами, человек с лентой в шапке берет меня за руку и приводит к самому началу корабля. Подняв меня на руки, ставит прямо на самый верх его носа. Я смотрю вниз. Мне немного страшновато. Вода под нами делится на две половинки, а с левого борта из воды прыгают на ходу каспийские нерпы, издавая смешные звуки.

– Здорово! – в восхищении кричу я.

– Посмотри туда, – указывая на небо, говорит мой взрослый друг. – Я любуюсь на закат, как Микеланджело (герой анимационных фильмов о черепашках-ниндзя) на аппетитную пиццу, а друг поднимает мои руки и поддерживает меня за бока. Кажется, такую сцену я уже видел в одном фильме, смотря который, моя мама почему-то долго плакала в конце. Там, правда, на моем месте была красивая девушка, которую держал молодой художник.

Потом матрос спускает меня. Рядом возникает мать. По-видимому, она искала меня. Ведь я ушел, ничего не сказав. Мама, оказывается, наблюдала за нами и тоже вспомнила тот фильм.

– Ахшамыныз хейир, – молвит мать чуть смущенной улыбкой. – Мой Ариф, надеюсь, не доставил вам хлопот? – кладя руку мне на голову, спрашивает она.

– Iyi akshamlar, Ирада ханым! – здоровается он, протягивая ей правую руку. Мама чуть смущенно отвечает на его вежливый жест приветствия. – Вовсе нет, – улыбаясь, отвечает моряк на заданный вопрос. – Совсем напротив. Он очень смышленый и любознательный парнишка, – при этих словах, мой новоприобретенный друг становится на колено и пристально смотрит на меня.

– Так вот как тебя зовут! – говорит он и протягивает мне свою грубоватую руку, – а мое имя Дэв. Мы ведь с тобой не познакомились, как полагается. – Мы пожимаем руки. Я смотрю на мать.

– А откуда вы знаете, как меня зовут? – с подозрением спрашивает мама, хмуря брови.

– Ваш сын, должно быть, упомянул, – улыбаясь, отвечает он и подмигивает мне.

Я отрицательно качаю головой, глядя на мать. Она подходит к тому месту, где стоял я, раскинув руки. Ветер играет с ее длинными волосами цвета воронова крыла. Взор ее сосредоточен на картине заката. Видать, тоже очарована великолепным зрелищем. Наверное, представляет себя на месте той актрисы из ее любимого фильма. А ведь похожа, – думаю я про себя, восхищенно глядя на ее прекрасные развивающиеся волосы, – хотя нет. Моя мама намного красивее.

– А тебе известно значение твоего имени? – тем временем продолжает моряк, глядя в мои глаза.

– Я, вообще-то, еще не думал об этом, – смущенно отвечаю я. – Разве это важно?

– О! Еще бы, – назидательно молвит мой собеседник. – Ты слышал поговорку: «Как корабль назовешь, так он и поплывет?», – вопрошает Дэв. Я отрицательно качаю головой. – Так вот, это правда. Взять, хотя бы, наш кораблик. Он носит имя «Альфа», что значит первый во всем, лучше всех.

– А он правда лучше всех? – заинтересованно вопрошаю я.

– Безусловно! – горделиво отвечает матрос. – Лучше нашей «Альфы» и представить себе невозможно. В быстроходности ей нет равных так же, как и в обеспечении комфорта пассажирам; в команде всегда царит дух победы, а что касается обеспечения собственной безопасности от штормов, то мы не единожды удивлялись ее невероятной выносливости. Еще ни разу не было у нее серьезных поломок, – заканчивает он, любовно оглядывая судно.

– Так что значит мое имя, – дергая его за плечо, задаю я вопрос.

– Ах да! – сосредоточившись, продолжает он. – Ариф – значит осведомленный обо всем на свете, очень умный и любознательный. – Видишь, – смеясь, слегка щелкает он меня по носу, – ты вполне соответствуешь своему имени. – Я удивленно и восторженно смотрю на маму. Она улыбается мне и говорит, что пора возвращаться.

Матрос встает с колена. Они прощаются, вновь пожимая руки друг друга. Напоследок мой удивительный морской друг теребит меня по волосам. Мама берет меня за руку, и мы направляемся в сторону нашей каюты.

– Хелелик, Арифчик! – бросает матрос мне вслед.

Вернувшись, мы обнаруживаем, что отца нет. Скорее всего, он вышел на палубу, чтобы у нас было достаточно простора для удобного ночлега. Малой засыпает рядом с матерью на диване, а я на кресле у двери в обнимку со своим рюкзаком. На этом количество мебели ограничивается.

Утром нас будит звук открывающейся двери, за которой стоит отец. Ночь он провел на палубе и выглядит слегка потрепанным.

– Прибыли, – усталым голосом произносит он, обращаясь преимущественно к маме. За его спиной мелькают пассажиры, с тяжелеными на вид, баулами, спешащие покинуть паром. Отец снова выходит и возвращается спустя пять минут с большим пластмассовым подносом, на котором четыре Армуду стакана с дымящемся ароматным черным чаем с лимоном, несколько бутербродов с колбасой и лепешки. Мы вкусно завтракаем все вместе. Я замечаю, что мать уже не со злобой смотрит на отца. Думаю, она сменила гнев на милость, оценив поступок отца, когда он предоставил миниатюрную комнатку в наше полное распоряжение.