Эксперимент RK800 (СИ)

– А ты не должен, Коннор. Ты вообще никому ничего не должен. Единственное, что я хочу тебе сказать, – почувствовав вдруг всплывшую мысль, я застыла с приподнятыми у хвоста волос руками. Едва хищная улыбка отражалась на моих губах, и это не ушло от внимания охотника с безупречным обликом, – что все в этом мире требует баланса. Нельзя что-то сделать, не заплатив вселенной сполна**. Рано или поздно она потребует плату за все.

– Этот человек, – украдкой спросил андроид, прищурив глаза. – Он заплатил, не так ли?

Теперь едва уловимая хищная улыбка играла на моих губах в открытую, не стесняясь. Я не видела машину, так как стояла к ней боком, пронизывая стену взором, однако подозревала, что Коннор нашел ответ в моем лице. Впервые за весь вечер он смог это сделать. Впервые за весь вечер я, несмотря на это, все равно захотела ответить на его вопрос:

– Думаю, что вселенной хватит четырнадцати лет тюрьмы, учитывая, какие именно предъявлялись обвинения к его довольно грешной жизни, – я не переставала улыбаться, вспоминая, как много мы с девиантом умудрились найти «хорошего» на этого человека. Ему мало было стать преступником мирового масштаба. Его еще и на малолетних девочек тянуло. – Спасибо Майлзу за помощь. Он оказался на редкость проворным уже в первый месяц совместной работы.

Компьютер, ушедший в сон за время наших разговоров, отозвался легким гудком на мои манипуляции. Я начинала готовиться к тому, чтобы покинуть подвал, дав себе хоть немного расслабления. Глаза нещадно ныли от длительного сбора кодировок, голова гудела. Но как бы я не показывала свое нейтральное отношение к дальнейшему разговору, Коннор все так же сверлил меня глазами.

– Я не должен такого говорить, по крайней мере это не прописано в моей программе, но… мне очень жаль. Вам выпала тяжелая жизнь…

Проступающая жалость в голосе андроида выводила меня на уровень, при котором начинаешь покрываться шипами. Резко обернувшись к RK800, я поспешила оборвать его монолог, чем вызвала не менее жалостливый взгляд в свою сторону.

– У каждого человека есть шрамы на душе, Коннор. Так что давай мы обойдем этап, при котором люди начинают топиться в жалости. Я не из тех, кто будет принимать сожаления в свой адрес, – выждав небольшую паузу, я требовательно кивнула головой в сторону стола. – Вернись на стол, пожалуйста.

Коннор уже начинал возвращаться на свое «законное» место, однако мне пришлось тут же кинуться к нему на помощь: кабели то и дело, что не желали возвращаться в специально отведенное отверстие, сам андроид старался не грохнуться в отсутствии верхних конечностей. Что сказать, машина весила предостаточно, несмотря на довольно легкий материал покрытия, однако я, придерживая его за плечи и следя за кабелями, все же смогла вернуть Коннора обратно без лишнего шума. Андроид, что все время ощущал мои прикосновения, не сводил с меня благодарных глаз.

– Спасибо, – почти шепотом произнес Коннор, когда устроился на столе. Я же удостоила RK800 лишь кивком головы.

Вряд ли я стану закладывать кодировки ФБР Майлзу сегодня, особенно учитывая, что время отчитывало пять часов вечера, а самого девианта все нет. Руки чесались позвонить другу и справиться, все ли у него нормально, однако я помнила наставления Майлза не нудить, обрывая телефонные линии. Поэтому теперь компьютер готовился ко сну, я же готовилась покинуть подвал и атаковать холодильник.

– Миссис Харди, – прозвучавший из-за спины мягкий голос Коннора вывел меня из мечтаний об ужине, и я вопросительно посмотрела на охотника через плечо. Коннор не сводил взора с потолка, как и всегда. – Вы не желаете узнать, к каким выводам я пришел о вашем отношении ко мне?

Дрожь в груди оборвала аппетит. Я медленно поворачивалась к машине, Коннор так же медленно поворачивал ко мне голову, цепляясь кабелями за стол. Мне отчаянно хотелось услышать его речи, хотелось погрузиться в мягкий мужской тембр, утонуть в карих глазах, никогда более не покидая эти холодные стены. Мир вокруг вдруг стал таким маленьким, невзрачным, точно именно здесь, в подвале сосредоточились все яркие краски вселенной. За дверью лишь мрак.

Не сводя с карих глаз ответного взора, я подошла вплотную к столу. Губы предательски вздернулись в полуулыбке, и Коннор заметил это, пусть и не выдавал своего внимания в отношении чего-либо, кроме каре-зеленых глаз. Желтый диод стал неотъемлемой частью нашего уединения, словно символ именно той красно-синей нити, что завязывалась теперь не только с моей стороны. Он же, диод, стал причиной последующих действий, совершаемых мною неосознанно.

– Нет, Коннор, не желаю. Я и сама могу показать тебе свое отношение.

Я не понимала, что творю. Могла только тепло улыбаться и не разрывать визуального контакта, в котором было гораздо больше личного, чем если бы я прильнула к нему с поцелуем. Вместо последнего я мягко дотронулась кончиками пальцев до мужской, чуть шершавой щеки. Легкие, ощутив приступ возбужденного удушья, тут же отказались работать, но мне не требовался кислород. Казалось, что кислород заменял мне андроид.