Эксперимент RK800 (СИ)

Некоторое время царило молчание. Держа руки на груди, я мимолетно посматривала на диагностические экраны. Уже через минуту начинала терять интерес к машине, все чаще задерживаясь на мониторах, однако Коннор аккуратно повернул ко мне голову, скрыв желтый диод в поверхности металлического стола.

– Я хочу знать, каково это – чувствовать.

Он смотрел так спокойно, так отстранено, словно бы я заставила его произнести вслух самую страшную тайну. И оно так и было. Мне остро хотелось вспомнить слова машины о том, что она не может желать, однако я сдержала себя, неосознанно просчитывая, как долго теперь с накопленным опытом и полученным знанием получится собрать новый биокомпонент. Их-то в боксе было еще три штуки – собирались на всякий случай, учитывая, как много пало их собратьев после неудачных попыток. Его настроить теперь будет не трудно. Труднее будет собрать в самом Конноре ячейку.

– У меня есть только одно условие, – согласно кивнула головой я, покачиваясь на стуле. Коннор внимательно приподнял голову над столом, заставляя кабели шуршать. – Ты перестанешь мне тыкать законом и тем, что там хочет твой «Киберлайф».

Андроид неуверенно сощурился, но после нескольких секунд раздумий кивнул головой так сильно, насколько мог. Диагностику пришлось остановить.

Как я и ожидала, потратить больше времени пришлось на создание ячейки. Коннор старался не смотреть на меня, нависшую сверху, чем несказанно радовал погрязшую в кропотливую работу душу. Даже не знаю, зачем я согласилась. То ли желание побесить Майлза, то ли увлекли эти странности в поведении революционного прототипа. Однако ячейка была готова через три часа, я же представляла себе, как будут с утра трястись руки от столь филигранной работы.

Биокомпонент кодировался куда быстрее, чем все его собратья. Теперь я знала наверняка все свои ошибки, видела недочеты и пробелы в работе, знала, куда стоит обратить внимание. Кодировка по намеченному плану произошла в считанный час, и теперь под стеклянным куполом лежал новый, тактильный датчик. Все это время между нами царило молчание. Лишь один раз, когда я трижды выругалась нецензурным словом, Коннор осторожно попросил не использовать столь грубые выражения. Мол, мешают сосредоточиться. На чем он там сосредотачивался, мне не ясно, но я все же послушала машину, в случае чего мысленно крича благим матом.

В третий раз за день все тело отекло и ныло. Было бы неплохо сегодня и впрямь устроить ванную с желтой уточкой.

Часы пробили девять вечера. Я весь день толком не вылезала из подвала, в желудке слегка тянуло от голода. Сон начинал клонить меня в свои лапы, и я даже заклевала носом, скрестив руки на груди и ожидая писка от процессора. Биокомпонент с успехом собрал все свои кодировки. И снова я надеваю перчатки, чтобы в третий раз за день вмешаться в конструкцию машины.

Едва грудная клетка Коннора раскрылась, а компонент оказался в моей руке, я приблизилась к встревоженному андроиду на столе. Он смотрел ровно в потолок, не желая говорить или отвлекать меня от важной работы. Я была уверена, что все сделала правильно, ведь повторяла все то же, что сделала в случае с Майлзом. Однако ведь всегда есть шанс, что все пойдет не так, верно? К тому же мне следовало предупредить машину о болевых ощущениях, к которым приведет датчик. В конце концов, мир полон не только тепла и легкого дуновения осеннего ветра.

Выслушав мою коротенькую инструкцию, Коннор на несколько мгновений задумался, окрасив желтый диод. Я уже хотела поторопить его, ведь биокомпонент не выносит открытого воздуха, однако андроид оповестил меня спокойным «Я вас понял», и «таблетка» медленно погрузилась в разъем. Послышался писк. Мини-диоды загорелись синим.

– Так, полдела сделано, – я отряхнула руки, как будто бы они были в пыли, и сурово посмотрела на Коннора. Тот, видимо, нервничал, учитывая, что диод горел желтым. – Надеюсь, что ты не будешь вскакивать со стола, как он?

Кивок головы был указан в сторону соседнего стола, точно бы там лежал Майлз. Коннор сжал губы в предвкушении бури, отрицательно покачав головой. Я же, сглотнув от волнения, аккуратно нажала на кнопку и отдернула руку. Биокомпонент оповестил о включении и крышки грудной полости закрылись.

Коннор не вскакивал, как девиант. Он не тыкал в кого-то пальцем, и не потому, что их не было, а потому что не хотел. Он все так же смотрел в потолок широко распахнутыми, нахмуренными глазами, практически полностью открыв губы. Ошарашенный, потерянный. Словно бы только что раскрыл самый страшный секрет в своей жизни, что окружающие так старательно пытались от него скрыть. Андроид повернул в мою сторону голову, многозначительно посмотрев на правую ладонь.

– Как скажешь, – я тут же стянула перчатку с правой руки. Ладонь была прижата к торсу андроида поперек.