Эксперимент RK800 (СИ)

Кивок головой стал ему ответом. Мы все так же смотрели вперед, умалчивая о своих мыслях. Как ни странно, но тело к нему больше не тянулось. Ведь душа была полностью забита девиантом, что едва не отдал жизнь ради собственных убеждений.

Почувствовав эту мысль, я туманно посмотрела на машину. Все еще такой же правильный, такой же механичный. Темная прядь колыхается у виска, уверенный взгляд направлен вперед. Идеальная осанка выдает в нем робота, уложенные на колени руки напоминают поведение ученика. Совсем недавно RK800, он же детектив, он же напарник лейтенанта убил троих людей, и даже не задумался на тему того, стоит ли это делать ради одного человека и одного девианта. Уверена, он никогда не признается, что перед глазами мельтешат голубые порушенные рамки, а эмоции больше не кажутся имитацией.

– Ты был прав, Коннор, – андроид обернулся ко мне с недоуменным лицом, анализируя простывший голос. – Но я больше не хочу игнорировать очевидное.

Тусклая улыбка тронула его губы. Интересно, что он чувствует, вспоминая тепло человеческого тела? Как отреагирует на мое предложение? Возжелает ли остаться или все же покинет это место?

– А ты? – флегматично спросила я, посматривая в его сторону. – Чего ты хочешь?

Вопрос, который расставит все на свои места. И даже не потому, что от него зависит мое предложение, а потому, что вопрос заставит машину признаться самой себе. У него тоже было очевидное. И он тоже его игнорировал.

Коннор вернулся взором в ночь. Белые снежинки усыпали темные волосы, приглашая стряхнуть их вниз, взъерошив пряди.

Обертка… может, конфета и сладка, но мне больше не хочется убеждаться на своем примере.

– Хочу покинуть этот город.

Это был тот самый ответ, которого я и ждала. Будь в нем все еще теплящиеся установки на сохранение своей стабильности, и Коннор непременно бы ответил, что не может чего-то хотеть. Но едва не пережитая смерть дважды – в доме Златко и на холодном столе – оставили свои отпечатки, окончательно меняя искусственное сознание при появлении костлявых рук на моей шее. И вот, машина, что еще днем не знала куда ей податься, раз и навсегда решила покинуть ставший ей отвратным город, наполненный болью и кровью.

Улыбнувшись самой себе, я вдохнула морозный воздух. Пробирающая дрожь отразилась в пылающих щеках, точно мне и осадка от могильного сквозняка в душе было мало. Но в отличие от запаха смерти эти зимние ароматы придавали сил. Ведь теперь я знала, чего на самом деле хочу.

– Помнишь, ты спрашивал, что я увидела в твоих системах? – Коннор вновь озадачено вернул свой взор, слегка приоткрыв губы. Воображение напоминало о несмелых касаниях большого пальца по идеальному контуру нежной кожи, и все же сейчас это были просто теплые воспоминания. Весь трепет поглотил некто другой. – В твоих кодах есть одна ошибка. Небольшая по масштабу, но крупная по значению. Эта ошибка возникает у машин, которые подвергаются девиации. Но у тебя она встроенная. Кто-то хотел изначально, чтобы ты переступил черту.

Должна была признаться, я не нашла удивления в его глазах. Да, он хмурился, пытался проанализировать информацию со всех сторон, но не находил ее особо удивительной. Словно бы услышал то, о чем давно догадывался. Видеть его сомневающиеся глаза было дискомфортно, ведь на душе от всего случившегося было слишком легко. Все встало на свои места. И место Коннора в окружающем мире, и место Майлза в моей жизни, и моя роль в нашей довольно странной компании. Откинув голову назад, я подставила лицо снежинкам, выдыхая белые пары.

– Вижу, ты не удивлен, – тяжелый смешок сошел с губ, оставив после пары в воздухе.

Коннор не отвечал. Хмурился почти на каждое мое слово, смотрел на меня искоса, теряясь в моем и своем поведении. Быть так близко друг к другу, совсем недавно прижиматься всем телом, терзая друг друга поцелуями, и вот просто сидеть на крыльце, стряхивая следы смерти на руках. Едва ли не убитый девиант резко изменил приоритеты. Коннор, чувствуя во мне изменения, не пытался упоминать произошедшее. Это радовало.

– Должна сказать, я рада, что ты хочешь уехать. Тем более что ты еще успеешь в Мексику.

– Но как же вы? – тревожный голос машины позабавил, заставив вздернуть уголки губ. Как же мы?.. да как обычно. С боем прорываться вперед, лелея одну жизнь на двоих.

– Майлз еще не готов к поездкам. А оставлять его здесь я не собираюсь.

Несколько минут царило молчание. RK800 впивался в меня задумчивым взором, что постепенно покрывался туманом. За один вечер он умудрился стать свидетелем самоотверженности сразу двоих совершенно разных существ, и эта самоотверженность изменила его восприятие мира. Возможно, даже помогла очертить границы между чувством страсти и родства. И если первое целиком и полностью принадлежало ему, то во втором главенствовал Майлз.

– Ты удивительный человек, Дженнифер, – тепло отозвался робот, одаривая меня мягким взглядом.

– А ты все так же прекрасен, – напомнила я о когда-то сказанной фразе в сторону машины и его систем.