Эксперимент «Идеальный человек». Повести

- Ты верный, настоящий друг, - воскликнул Олег Борисович. - Когда все кончится, я напишу про тебя книгу. Воспоминания. Твой сын будет, конечно, идеальным человеком, но ты уже идеальный человек!

- Это уж слишком, - пробормотал растроганный Геннадий Онуфриевич.

- Да! Ты великий! Ты не Жан-Жак Руссо! Кто тебя прозвал Жан-Жаком Руссо? Ты Галилео Галилей! Вот ты кто!

- Друзья…

- Я по воскресеньям могу ходить разгружать вагоны, - сказал Сенечка. - А девицы… Бог с ними… Я могу некоторое время обойтись без девиц.

- Держись! Помни, что ты не один! - Нуклиев обнял друга. - Мы побежали, у нас актив… Да, вот еще что… Этот фанатик грозился, если ты не согласишься, пойти на крайние меры…

- Что он имеет в виду?

- Не знаю, но от него всего можно ожидать.

- Я никого не боюсь, - гордо сказал Геннадий Онуфриевич.

- Все это так… Но береженого бог бережет. Лучше не пускай его в квартиру. Наверняка он заявится к тебе. - Нуклиев повернулся к домашним, которые, раскрыв рты, со страхом и изумлением слушали непонятный разговор ученых. - Если придет небольшой такой дерганый человек… Курдюков Федор Иванович… гоните его в шею. Поняли?

- Это он сейчас звонил? - спросила Ирочка.

- Он.

- А что случилось?

Нуклиев махнул рукой.

- Все в порядке, не волнуйтесь. Помните, что мы всегда с вами. Ну, пока! Если потребуются деньги… Или просто физическая помощь…

Ирочка побледнела.

- Разве… разве… нам угрожает что-то серьезное? Прошу вас…

- Муж вам расскажет.

Красина вышла проводить гостей. На лестничной площадке она задержала Олега Борисовича.

- Нуклиев, - сказала она. - Вы единственный из всех, кто кажется мне благоразумным. Скажите честно, что случилось? Только честно…

- Ваш муж…

- Мой муж ничего толком не скажет. Вы же его знаете… Закроется в спальне и будет молчать… Я вас умоляю…

Олег Борисович посмотрел на Ирочку, колеблясь, потом сказал:

- Собственно говоря, здесь никакого секрета нет. Вы бы все равно узнали рано или поздно. Дело в том… дело в том, что вашего мужа… уволили…

- Уволили? - не поняла Ирочка. - Откуда?

- Из института, - пожал плечами Олег Борисович.

- За что? - изумилась Красина.

- Ну… строго говоря, не уволили, он сам уволился, но это одно и то же. Ему предложили переменить тему, то есть прекратить эксперимент и взять что-либо другое. А пока ездить на работу, читать лекции.

- И кто это?

- Заместитель директора по научной части. Тот самый, с которым вы только что разговаривали. Ваш муж, естественно, отказался менять тему.

- Это так неожиданно, - сказала Ирочка.

- Для нас тоже. Коварный ход. Старикан дождался, когда мы все втянулись в эксперимент, и вдруг нанес удар из-за угла.

- Но зачем?

Олег Борисович пожал плечами:

- Ну это просто. Он хочет быть соавтором.

- Так возьмите его соавтором! - вырвалось у Ирочки.

Завкафедрой усмехнулся.

- Он требует пересмотра всей программы эксперимента. Добивается введения преподавания клинописи. Причем как ведущего предмета.

- Клинописи! О господи! - воскликнула Ирочка. - Еще этого только нам не хватало! Лучше уж английский! Это даже сейчас модно.

- Вот именно. Потом он хочет при изучении искусства нажимать на скифскую и древнеегипетскую культуру. В общем, все это сложно. Да вы не отчаивайтесь, - Нуклиев крепко пожал руку молодой матери. - Мы все равно вырастим идеального ребенка. Без клинописи! Уверяю вас - идеальным человеком можно быть и не зная клинописи.

Однажды поздно вечером в квартиру Красиных позвонили.

- Кто же это может быть? - удивилась Варвара Игнатьевна. - Неужто от кого телеграмма?

За дверью стоял человек-коротышка.

- Здрасьте, - сказал человек-коротышка, переступая порог и толкая впереди себя чемоданчик с чем-то позвякивающим. На коротышке было замызганное пальто с остатками каракулевого воротника и картуз с полуоторванным козырьком.

- Позвольте, молодой человек, вам кого?

- Из ЖКО, - сказал коротышка. - Насчет труб.

- Каких труб? - неприветливо спросила Варвара Игнатьевна.

- Вообще…

- Газовых, что ли? Так у нас недавно проверяли.

- В основном водопроводных. Бульканье слышится?

- Слышится, - буркнула Варвара Игнатьевна.

- Плохо, - сказал человек из ЖКО и нахмурился.

- Но не всегда, - поспешила поправить положение Варвара Игнатьевна. - Забулькает и перестанет.

- Совсем плохо, - сказал коротышка, снял свое пальтишко с остатками каракулевого воротника и повесил на крючок. Туда же он поместил драный картуз.

Человек из ЖКО сразу не понравился Варваре Игнатьевне. Во-первых, он был весь какой-то нервный, во-вторых, у него бегали глаза и, в-третьих, водопроводчик имел сугубо профессорскую бородку. Эта бородка зародила первое подозрение у Варвары Игнатьевны. Однако работник ЖКО так уверенно открыл чемоданчик, с таким знанием дела лязгнул выуженным изнутри разводным ключом, что пожилая женщина устыдилась своего подозрения и повела мастера-коротышку на кухню. На кухне водопроводчик зачем-то положил разводной ключ назад в чемоданчик, затем с деловым видом прошел в ванную, тщательно вымыл руки с мылом, нахально вытер их новым махровым полотенцем и направился к спальне.