Экспедиция

– Не секрет, что круизные суда привозят с собой всяких насекомых, это могут быть мухи, пауки, иногда комары. Но это ещё не всё: ты знаешь, что время от времени на берегу появляются крысы и мыши? Они не способны пережить зиму, но видеть их летом вокруг мусорных контейнеров выше моих сил. В этом году я купила крысиный яд. Мне его прислали от ветеринара из Тромсё. Сначала я покупала «Саварин». Этот яд много лет употребляли на материке. Он выглядит как овсяная каша.

Том кивнул, он не стал её перебивать.

– «Саварин» действует на крыс и мышей так, что у них начинают кровоточить слизистые оболочки. Продавцы говорят, что он действует быстро и эффективно, а на самом деле – не быстро, не безболезненно, я так считаю. Поэтому я купила другое, более современное средство – «Black Pearl». Оно оказалось в сто раз эффективнее, чем «Саварин». Мышь или крыса впадают в ступор. Возникает наркотический эффект, так написано в инструкции, и они теряют способность сохранять тепло. И замерзают насмерть.

– И все эти средства стояли у тебя на кухне? – поинтересовался шокированный начальник полиции.

Она кивнула и печально посмотрела на него.

– Да, я переложила это средство в банку из-под сладостей. Яд привезли с материка в коробках, и я испугалась, что там может оказаться дырка и вещество просыпется. Но я всё-таки промаркировала его. Этикетка лежала внутри банки.

– Ну и что же?

– Нет-нет, банки стояли далеко от еды, – сказала она, чуть не плача. – Две стеклянные банки стояли в дальнем углу, в шкафу, за стиральными порошками. На следующее утро, когда экспедиция уехала из города, я решила убрать в номерах и постирать. И вот тогда-то я и увидела, что банки пустые. Остались одни этикетки.

– А как ты думаешь, кто мог взять яд?

Самый важный вопрос он оставил напоследок.

Она вздохнула и смущённо покачала головой:

– Я могу быть несправедливой. Только потому, что она мне не нравилась. Она была настолько спесива, настолько сосредоточена на себе. Если я и могу кого-то подозревать, то её – Камиллу Фриис.

Глава 26. На Север

Увидев их, Мадс попытался откатиться вниз за скалу и спрятаться. Наконец, когда они оказались на небольшом расстоянии, так близко, что смогли разглядеть его искажённое ужасом лицо, он пополз из последних сил, как можно быстрее. Потом выпрямился и, хромая, в панике заковылял прочь от лагеря. Правда, уйти далеко ему не удалось. Карстен догнал его первым, но беглец вырвался и свалился в огромную лужу талой воды.

Они оттащили его. Карстен лёг на колени рядом с ним.

– Зачем ты это сделал, Мадс? Ты что, сбрендил?

Глаза Мадса блуждали. Он выглядел ошеломлённым и в то же время сердитым.

– Дайте мне исчезнуть. У меня адские боли в ноге. Вы даже не можете себе представить, какие боли.

Он тяжело вздохнул и задрожал.

Карстен схватил его за туловище, поднял и посадил. Придерживал его обеими руками.

– Пожалуйста, не сдавайся. Когда мы вернёмся домой, клянусь, все боли забудутся. И мы пойдём в театральное кафе и усядемся за наш столик. Ведь публика приходила туда пообщаться с тобой, Мадс.

Он сидел, тесно прижавшись к нему, бормотал ему на ухо утешительные слова.

– Мы должны отвести его назад, в палатку, – нетерпеливо сказал Терье.

Они обошли торос кругом. Карстен и Кнут взялись за плечи, Терье за ноги. Мадс всё время кричал и жалобно всхлипывал.

Его одежда промокла и задубела от холода. Они собрали сухую одежду, какую нашли, не разбирая, кому что принадлежит. У них возникло такое чувство, что следует поторопиться. Примус они поставили снаружи, но следили, чтобы Мадс не наткнулся на него и не опрокинул.

– Мы должны экономно тратить парафин, – изрёк Карстен.

Кнут удержался от того, чтобы спросить, сколько осталось парафина. Да, собственно говоря, какое это имеет значение? В любом случае им придётся довольствоваться тем количеством, которое у них есть, пока их не эвакуируют.

– Нам бы надо сменить повязку, пока мы здесь, – сказал он.

После этого они посидели на спальных мешках, а примус стоял посередине, между ними. Мадс лежал в прострации, в спальном мешке. Ему дали таблетку морфина, которую он запил глотком кофе из термоса. Головы трёх мужчин наклонились вперёд. Они сидели перед столом, на котором стояли кофейные чашки, и уставились вниз, на пол палатки. Никто не говорил ничего особенного, сплошные банальности, всё само собой разумеющееся. Они почувствовали, что устали и подавлены. Но Кнут считал, что пока ничего непоправимого не случилось.

– Может быть, мы настроены слишком пессимистично? – предположил Карстен. – Несмотря ни на что, за последние пару часов мы так и не увидели никаких намёков на присутствие медведя. И он не напал на Мадса. Не переоцениваем ли мы риски?

Он обратился к Кнуту с упреком:

– Только ты его и видел, только ты и твердил об опасностях.

Кнут поднял голову:

– Я повторял это не раз и не два. Белые медведи – очень опасные хищники. Он где-то бродит в поисках новых жертв. Именно сейчас он не голоден, потому что съел трупы собак. Но он обязательно вернётся.