Эгоист

— Вот мы и подошли к самой сути вопроса. Как спасти нашу пару от скуки, помноженной на двоих? Наш холостяк рекомендует, как только каждый найдет себе подходящего партнера для скуки, тотчас после венчания ринуться в круговорот приключений, в которых непременно в качестве острой приправы присутствовал бы некоторый риск для жизни. С первого же или, на худой конец, со второго дня им следует подвергнуть свою жизнь опасности. Скука холостяка — его частное дело; ему не приходится стыдиться того, что он испытывает это чувство и даже внушает его другому. Одиночество служит ему чем-то вроде подушки; он может взбивать эту подушку, сколько ему заблагорассудится, может даже перевернуть ее, коль скоро он ощутит надобность в радикальных переменах, а может просто на ней уснуть и видеть сны. Между тем у нашей бедной пары — сна ни в одном глазу. Покончено и со сновидениями. Свой флакон с волшебным эликсиром они уже выпили или разбили. У нее появляется желание почесать язык, у него — позевать с приятелем. Разговор друг с другом уже не утоляет их жажду общения; это все равно что дождь, пролившийся над пустыней. Поэтому при первой возможности она устремляется к подружкам, он — в клуб. Таков результат наблюдений нашего холостяка, желающего уберечь молодоженов от подобной участи. И если бы не эти наблюдения, он давно подставил бы под ярмо собственную шею и бросился на колени среди увлажненной утренней росой лужайки перед какой-нибудь прекрасной коровницей.

— Ну что ж, — сказала Клара, — холостяк предупрежден об ожидающих его опасностях, и будем надеяться, что убережется от них.

Де Крею, как он и рассчитывал, удалось немного ее развлечь.

— Какие же приключения вы предложили бы молодой паре?

— Один мой приятель, например, сел со своей невестой в лодку возле парламента, и они поплыли вверх по Темзе, а затем по Сэверну до самого Уэльса. Можете себе представить, сколько им пришлось преодолеть порогов и водопадов!

— Что ж, очень мило.

— Всех их приключений не перечесть. И лучшим доказательством, что они пошли на пользу, может служить то, что молодые ни одного из них не запомнили. Помнят только, что приключения были, а какие — рассказать не могут.

— Эта пара, во всяком случае, должна была вас порадовать.

— Еще как! Оба, возвратившись, сияли так, что я им радовался, как матрос свету маяка в ненастную ночь. Видите ли, мисс Мидлтон, к их услугам было все: живописный ландшафт, движение на свежем воздухе, а время от времени — и опасность. Их метод я бы смело рекомендовал всем. Ландшафт меняется беспрестанно, но и без резких переходов. Природа не подавляет своим величием — здесь нет эффектных горных вершин, требующих постоянных охов и ахов. Вас не кидает с волны на волну, вы мирно скользите по воде, сопутствусмыс ласковым зефиром. Свежий воздух и движение — причем, не в купе железнодорожного вагона. Нет, здесь в самом деле успеваешь наслаждаться тем, что проплывает перед твоим взором. К тому же у руля — она, как тому и следует быть с самого начала. Она имеет возможность любоваться крепостью мышц своего господина и повелителя; раз десять в минуту он ей кланяется, на что она время от времени вольна отвечать ему легким склонением головки. Они сидят друг против друга, но заняты делом, от них не требуется, чтобы взгляд их все время выражал неизъяснимые чувства. Да и лодка представляет собой идеальное третье лицо — ни во что не вмешиваясь, она требует к себе постоянного внимания. Каждый из партнеров трудится в меру своих возможностей, дабы продвигаться вперед, и даже если жениху не предстоит добывать средства к существованию, он доказывает, что на это способен. Что вы думаете о моем плане, мисс Мидлтон?

— Я думаю, полковник де Крей, что вам остается только предложить его на рассмотрение партнеру.

— Ну, а если лодка и перевернется, что ж, они искупаются, только и всего.

— Вы забываете сундучок новобрачной с ее нарядами!