Его Высочество Ректор

Не обращая внимания на мои стоны и выкрики, он пользуется мной так, как ему заблагорассудится, ускоряя свой ритм с каждой секундой. Наши тела хлопают друг о друга с отвратительным, пошлым звуком, как в заправской порнографии. Это унизительно, и я все еще ненавижу его.

— Ненавижу… — повторяю я с каждым толчком.

Но вот движения его замедляются, и рука скользит вниз, под мой живот. И еще ниже, под бедра. Раскрывает складки промежности, нащупывает неожиданно влажный бугорок… И скользит по нему медленными, сводящими с ума, круговыми движениями…

Вся боль разом испаряется, и мне снова хорошо! Я не хочу кончать от этого, я хочу продолжать ненавидеть его, и страдать. Но меня никто не спрашивает, это сильнее меня, сильнее моей ненависти, оно затягивает, подминает под себя, как скоростной поезд, и я чувствую, что вот-вот сорвусь и меня раздавит, разметает и взорвет…

— Не останавливайся! — почти плачу я, не владея более собой.

* * *

— Вы всегда такая буйная, когда спите? Бедные ваши соседки по комнате…

Голос доктора Кронвиля голос ворвался в мой сон в самый что ни на есть ответственный момент, так и не пустив мое тело в волшебную страну Оз. Чтоб им всем провалится — и ему, и моим «соседкам по комнате»!

— Бедная как раз я… — пытаясь сесть, я никак не могла понять, что мне мешает. Потом сообразила — наручники!

Кронвиль с удовольствием понаблюдал за мной пару секунд, наклонился и расстегнул наручники маленьким ключом, который вытащил из кармана брюк. Мельком я заметила, что он успел переодеться во все обычное, официально-черное. Села на кровати, потирая запястья и пытаясь проморгаться.

— Вас уже ищут! — радостно сообщил он мне. — Еще несколько часов и, думаю, я добьюсь от вашей подруги всего, чего мне нужно, и вы будете свободны. Я сделаю вид, что нашел вас в лесу, проезжая мимо на машине, а сам поеду в Лондон.

— Почему вы так уверены, что первым же делом я не заявлю на вас в полицию?

Я оперлась на его плечо и слезла с кровати, проверяя, как там моя больная нога. Ходить все еще было невозможно, но опухлость уже не так бросалась в глаза. Каким-то совершенно естественным, хозяйским движением он придержал меня за талию и сжал мои бедра коленями — вроде как, чтоб не упала. Покачиваясь, я обняла его за шею и приблизилась настолько, насколько позволяла кромка кровати.

— Ну, вы же этого не сделали, когда у вас была такая возможность… — пробормотал он, не сводя взгляд с моей груди, от которой его отделяли какие-нибудь десять сантиметров.

Как и он не сделал со мной того, что задумал. Какие-то мы с ним неправильные враги.

Стоять на одной ноге было трудно, и я осторожно присела к нему на колени, обнимая его еще крепче и сокращая расстояние между нами до минимума. И тут до меня дошло.

— У вас что, здесь камеры?!

Явно не понимая, о чем я, он поднял на меня глаза.

— Камеры?

— Откуда вы знали, что я звонила в полицию?

Хмыкнув, он указал рукой на процарапанный на полу след от ножек кровати.

Да уж, юный следопыт из меня вряд ли получился бы. Хотя… даже если бы я заметила, что бы я смогла сделать?

Стоп кадр. Раз камер здесь нет — единственное, о чем он может знать, так это о том, что я пыталась дотянуться до телефона и позвонить в полицию. О том же, что я услала компромат в Россию, ему станет известно лишь тогда, когда я захочу ему об этом рассказать сама… Или когда он заявится в мастерскую, торжественно размахивая квитанцией, которую, по идее, должна будет отдать ему напуганная моим исчезновением Ксюха.

То есть, еще как минимум несколько часов он будет упиваться собственной победой надо мной. А победители, как известно… люди щедрые. Поразмыслив, стоит ли говорить ректору о том, что я слышала сообщение, где его обозвали «милордом» и потребовали разобраться со мной, я решила этого не делать. А то иди его знай, как он отреагирует на такую осведомленность.

— Может, я хотела сначала… попользоваться вами, господин ректор… — прошептала я ему, склонившись к гладко выбритой щеке, пахнущей дорогим одеколоном, — а уж потом сажать вашу задницу в тюрьму.

* * *

Его передернуло, и он сжал мою талию, утыкаясь носом мне в шею.