Его ученица

— Потому что ты снова держался на расстоянии, а мне за тобой бегать уже не хотелось, — со вздохом отвечает Рома. — Я прошел через ад, Лех. Не думаю, что в моем аду было чуть менее жарко, чем в твоем сейчас, — грустно усмехается и подливает выпить.

— Что было после похорон? — я пришел за правдой, значит нужно давить ее всю до капли, раз уж начал.

Разве может Рома сказать мне что-то еще хуже услышанного? Не думаю.

— Нас раскидало по разным наймам, ведь меня турнули, якобы по собственному из органов…

— Почему турнули? — спрашиваю я и Васильев зло усмехается.

— После проведенной операции захвата, я узнал от своего командира, что ему звонила Алена и сообщила о похищении, но этот ублюдок не счел важным мне это сказать. Я сорвался, избил его почти до смерти, но он поспособствовал и меня уволили без специальной пометки в личном деле. Просто по собственному, — пожимает плечами Рома. — Бывают же твари у нас…

Проглатываю образовавшийся ком в горле и закрываю глаза. Дышать, успокоиться…

— Я подался в коммерческую охрану и там меня приняли с распростертыми объятиями. Там меня нанял один мажорчик для охраны своей чуть-чуть поехавшей крышей после нападения сестры, — на губах Васильева появляется улыбка. — Ну, собственно, Инга вот и есть, жена моя. Она влипла по крупному и потом я узнал, что ты работаешь в личной охране ее мудака папашки. Был жесткий замут и я пришел к тебе за помощью, ты как всегда побрыкался, но помог.

— Что потом?

— Ты уехал в командировку, без предупреждения исчез и все. Как всегда, — фыркает Рома.

Молчим, каждый в своих мыслях, в своих воспоминаниях. Рома разворошил свои, а я пытаюсь расставить по полочкам свои. На душе будто огромный булыжник, тянущий меня ко дну, не позволяющий ровно дышать. Как теперь жить с этим грузом прошлого? Как смириться и простить себя?

— Ты сказал, что близняшек убили, — произношу эти слова и буквально ощущаю во рту горечь. — Убийцу, похитителя нашли?

На лице Ромы появляется довольный оскал, будто он вспомнил что-то невыносимо приятное.

— Вот этими вот руками, — поднимает ладони и поворачивает их в воздухе, — придушил гниду! В целях самообороны, ага…

От этого знания легче не становится, но хорошо, что убийца поплатился.

— Прости, что тебе приходится все это переживать сейчас, — говорит Рома. — Ты совсем ничего не помнишь? — отрицательно мотаю головой. — Черт, не зря говорят, что человеческий мозг избавляется от худшего…

Снова тишина. Пьем, переглядываемся, вздыхаем. Идиотизм.

— Кстати! Как ты узнал, что Алена умерла, ведь ты сказал, что не помнишь события после того скандала?! — неожиданно осеняет Рому.

— Случайно увидел, — коротко отвечаю я и Васильев присвистывает. — Что?

— Ничего, просто я знаю этот взгляд. Я его уже раньше видел, — улыбается он. — Где ты, как ты, кто она… Расскажешь или идти за пыточными инструментами?

29

Просыпаюсь с головной болью на диване, предоставленном моей персоне в гостиной комнате. Выпито вчера было дохрена, судя по сушняку и “слипшимся” мозгам. По-моему мы успели еще пару раз подраться, поругаться, задушевно поговорить. Я рассказал Васильеву, где меня носило, он поделился своими новостями. К середине ночи я даже стал забывать это чувство ноющей боли в груди, после той правды что узнал.

Может стоит уйти в запой?

Бросаю взгляд на электронные часы на полке — три часа дня, потрясающе… Типичное утро алкаша.

— О, проснулся, — усмехается Рома и я вздрагиваю, потому как его громкий голос звучит пожарным колоколом. — На, таблеточку зажуй, — протягивает мне стакан воды с шипучей таблеткой. — И мобилу держи, у тебя тут несколько пропущенных от какого-то Жука и Золушки. Что, блять?! Чувак, ты в сказке чтоль обосновался?

— Да пошел ты, — откашлявшись огрызаюсь я.

Выпиваю целебную микстуру и смотрю на пропущенные вызовы. Золушка… Ох, не до тебя мне сейчас, совсем не до тебя. Видимо, было что-то очень срочное, раз она звонила.

Не долго думая, захожу в сообщения и пишу:

“Ты что-то хотела?”.

После этого набираю Жука. Несколько гудков и бодрый голос в трубке приветствует меня.

— Леха, епта!

— И тебе привет, — фыркаю я. — Чего звонил?

— Я окно на бой нашел, с Артуром этим, епта, — говорит Жук. — Завтра пойдешь?

Задумываюсь на несколько секунд. Выйти на бой для меня и моего внутреннего состояния сейчас могло бы стать спасением. Мне хочется выплеснуть эмоции, испытываю желание крушить и кричать во все горло. Может быть тогда станет легче? Но бой может обернуться и подставой, если я вдруг слишком потеряю голову…

— Да, давай, — все же соглашаюсь я. — Во сколько и где будет бой?

— Я сообщение пришлю, епта, чего ты, как в первый раз, — огрызается мужик и сбрасывает вызов.

Проверяю сообщения — ответа от Золушки нет. Возможно, занята и не видела еще. В идеале, конечно, все же позвонить, но я не могу и не хочу. Мне нечего ей сказать, а перегружать своими душевными страданиями тем более не хочется.

— Бой? — в очередной раз дергаюсь, когда Рома подкрадывается незаметно. — На подполках твоих?