— Знаете, Элла, я был весьма огорчен тем, что вы сбежали. Я помог вашей семье, а вы, как неблагодарная девица, можно сказать, плюнули мне в лицо, — Вайс постукивает пальцами по лакированному подлокотнику. — Я остановил свой выбор на вас не просто так и этот поступок, этот плевок, не могу простить. Мы потратили достаточно средств, чтобы найти вас и, как оказалось, у вас уже имелись недоброжелатели, готовые рыть землю носом лишь бы отомстить.
— Артур… — тихо шепчу я, вспомнив о его присутствии в самолете.
— Да, именно, — кивает Вайс. — Когда мои люди проводили проверки в месте проведения, как это называется, подпольных боев, он сам подошел и спросил что они ищут не первый день. Ему показали ваше фото и молодой человек загорелся идеей помочь отыскать вас за небольшое денежное вознаграждение. Он сказал, что осведомлен о ваших кругах общения и способен отыскать. Он не солгал, — довольно усмехается он.
— Зачем я вам? Отпустите меня, — прошу я и чувствую, как по щекам стекают слезы. — Найдите себе другую девушку, другую невесту, зачем вам я? Что во мне такого…
— О, милая, в вас есть то, что мне весьма необходимо, — мужчина поднимается на ноги и подходит ко мне.
Напрягаюсь всем телом, боясь его дальнейших действий. Я сейчас не в том состоянии, чтобы сопротивляться.
— Я больше не невинная девочка, — поднимаю на него взгляд и смотрю в глаза. — Так вы, кажется, сказали… А еще я испорчена опытом и у меня уже есть свой кумир, в которого я влюблена. Я не та, кто вам нужна. Отпустите… Верните вещи…
— Маленькая, глупенькая девочка, — усмехается Стейси и хватает меня за подбородок. Дергаюсь, но он впивается в кожу пальцами, делает и без того больно. — Ваша невинность была бы мне хорошим бонусом, не более. Чтобы получить вашу покорность, я готов прибегнуть к старым методам, более жестким. Все что мне нужно, чтобы вы выполнили то, для чего я вас выбирал и искал. Смиритесь, прошлой жизни для вас больше нет, — мужчина резко отталкивает меня и разворачивается к выходу. — Но для начала приведите себя в порядок, я дам достаточно времени на поправку. Джейн вам поможет во всем, мисс Стивенс.
После ухода Вайса в комнату тотчас же влетает Джейн с подносом.
— Вам нужно поесть, — говорит она.
— Нет. Все, что мне нужно, это мой телефон! — отвечаю я и поднимаюсь на ноги.
Голова кружится, начинает подташнивать и ноги чуть ли не подкашиваются сами собой.
— Мисс! — испуганно бросается ко мне девушка и укладывает в кровать. — Вам нужно набраться сил. Сейчас придет доктор, он осмотрит вас и выстроит лечение.
— Мне нужен телефон, мой телефон, пожалуйста! — цепляюсь за Джейн и чуть ли не умоляю ее помочь.
— Я не могу вам помочь, простите, — пищит она и как можно скорее отстраняется. — Вам нужно поесть, чтобы набраться сил, — горничная ставит передо мной небольшой столик-поднос.
— Да пошли вы! — отбрасываю поднос с едой в сторону и тарелки летят на пол. — Вы не можете держать меня взаперти! Не смеете ограждать меня в общении! — захлебываюсь слезами я.
— Мисс, очень прошу вас не кричать, иначе придет охрана с уколом, — угрожающе произносит Джейн.
— Вам нужно успокоиться, поесть и поспать, иначе так вы никогда не поправитесь, — продолжает говорить девушка. — Вам нужны силы.
Задумчиво смотрю на то, как она собирает с пола еду и битые тарелки. Да, в одном она точно права — мне нужны силы. Силы, чтобы попытаться найти свои вещи, и силы, чтобы сбежать отсюда.
Откидываюсь на подушки, громко всхлипывая, смотрю в потолок, украшенный дорогой лепниной и понимаю, что я в западне. Единственное что я могу, так это выбраться из этого дома, прорваться через охрану каким-то магическим образом, или найти телефон и попытаться вызвать службу спасения, сказать им, что меня удерживают насильно.
Но для этого и правда нужны силы…
48
Как и говорила Джейн, ко мне приходил доктор, который также отказался мне чем-либо помочь, кроме как по своей специальности. Бандаж, уколы, мази — это пожалуйста, а вот вызвать полицию и сказать, что здесь удерживают насильно человек — хрен вам! Я плакала не переставая, в надежде что мне поверят, что помогут уйти отсюда, но нет. Видимо Вайс платит им такие сумасшедшие деньги, что разрушенная человеческая жизнь ничто по сравнению с ценой.
Нарыдавшись до икоты, до истерического припадка, я все же проваливаюсь в сон.