Его сын

– Хорошая была попытка, не спорю, – Люк стянул перчатки и вновь заткнул их за пояс. – На твое несчастье, я жил на Татуине и отлично помню, как выглядят тускены. Этот – рука указала на находящегося в прострации оборванца, – слишком рослый. Вернее, не так, – поправил сам себя подросток. – Он не рослый, тускены как раз такие. Он слишком массивный. Пустыня высушивает всё и всех, тускены хоть и высокие, но очень тощие. Это видно, несмотря на их одежды и обмотки. А этот слишком плотного телосложения, на нем слишком много мяса – для аборигена Татуина. И не надо мне рассказывать про приемышей. Это неимоверная редкость, кроме того, они крайне редко выживают в пустыне. А также есть один нюанс…

Вялого тускена вздернули на ноги, Люк подошел, легкое движение – и в его ладони появился нож. Упали рассеченные бинты и куски рукава, обнажая светлую кожу и массивный металлический браслет, с выдавленными на его поверхности странными символами.

– Что и требовалось доказать, – хмыкнул Люк. – Возвращаемся. Что касается вас, Граккус, советую рассказать, где вы взяли эти вещички. Добровольно.

– Нет! – рявкнул хатт, баюкая обрубок руки, и расхохотался. – Ты ничего не узнаешь! Сила на меня не действует!

Люк с Галеном переглянулись.

– Вот идиот… – протянул Марек. – Может, на мозги и не действует, вот только на все остальное – вполне.

– А боль развязывает язык кому угодно, – недобро посмотрел на упрямца Скайуокер. – Что ж, ты решил. Не обессудь.

Сила рванула, опутывая дергающегося Граккуса плотной сетью. Да, хаттам было невозможно промыть Силой мозг, они были иммунны к таким воздействиям, да и вообще тяжело поддавались техникам, впрочем, тяжело – это смотря для кого. А еще можно было пойти другим путем, что Люк и сделал. Граккус, имплантировав протезы, сам себе подстроил гадость. Скайуокер с легкостью зацепил его за остатки ножек и поволок за собой, крепко прикладывая тушу хатта о каждое препятствие, попадающееся по дороге, наслаждаясь экспрессивной руганью и угрозами.

Тускена и трофеи подхватили штурмовики, Гален пошел первым, готовясь, если что, принять удар на себя, коммандос построились в коробку, и вся процессия зашагала по коридорам, провожаемая испуганными, облегченными, злорадными и ненавидящими взглядами обитателей дворца. Пока они шли, Люк легкими касаниями Силы мониторил настроения масс, все более презрительно кривя губы.

Контингент хатт подобрал на совесть. Граккуса еще не успели вынести хвостом вперед из ворот, а его приближенные уже начали дележку всего, ему принадлежащего. Алчность стелилась ядовитым облаком, заставляя парня брезгливо дергать пальцами руки, а жителей дворца – строить планы. Которые Скайуокер немного обломал, указав коммандос на человека, явно имеющего доступ к очень важной информации. Шаттл их уже ждал, все погрузились, включая Граккуса, которого бросили на пол, как бревно, Люк посмотрел на сверлящего его ненавидящим взглядом хатта… И принял решение.

– Адмирал, – голос подростка лязгнул металлом. И Джерджеррод вытянулся, демонстрируя идеальную выправку:

– Ваше императорское высочество!

– Сотрите этот сарай с лица земли. Немедленно.

– Слушаюсь, Ваше императорское высочество! – мужчина повернулся и принялся командовать. – Приказ! Точечный удар. Цель Пять-пять-восемь-дират. Исполнять.

Столб плазмы прожег дворец до основания, испепеляя все дотла. Турболазер сделал три залпа, оставляя только пепел и дым, поднявшиеся до небес, разлетевшиеся осколки и обломки и в Силе – вспышку смертей, от которой Люк только улыбнулся.

Граккус странно квакнул, уставившись на экран, где во всех подробностях показывалось происходящее. Не надо было быть одаренным, чтобы понять, что хатт шокирован до глубины души.

– Нападение на члена императорской фамилии карается по всей строгости закона, – мягким голосом пояснил парень, стоя возле парализованного увиденным Граккуса. – И это… – голубые глаза скользнули по экрану, – только начало. А теперь поговорим. И о твоем рабе в том числе.

* * *

Хетт открыл глаза, приходя в себя. Он лежал на твердой чистой поверхности, запах свежести невозможно было ни с чем перепутать. Тело укрывало одеяло, окутывающее его теплом, воздух, слегка прохладный, нежно касался кожи.

Прохладный?!

Мужчина напрягся, готовясь к любым неожиданностям. Заметавшиеся было под влиянием момента мысли он взял под жесткий контроль, усмиряя зарождающуюся панику. Быстрый взгляд вокруг дал ответы на некоторые вопросы. И добавил новых.

Стерильное пространство, напоминающее корабельный лазарет. Жесткая койка. Одеяло. Свет приглушен, не раздражает глаз. Гудят и попискивают какие-то приборы, в ногах койки зашевелился дроид. Сознание ясное и чистое. Впервые за долгое время. Тело… Он себя наконец-то ощущает полностью. Чисто. Ясно. А не частями и мутно. И…

Сила вернулась.

Руки мужчины задрожали. Он поднял их, потрясенно уставившись на повязки с бактой на запястьях… И никаких браслетов, блокирующих его дар. В груди дрогнуло и потеплело, из глаз непроизвольно потекли слезы, а он все ощупывал руки, забывшись от счастья.