Сила сообщила, что к ним приближаются Органа — задергались, паршивцы, они и так на пределе, думали — все обойдется кратким двухчасовым визитом, не рассчитывали, что он пробудет у них неделю. Да еще и с ребенком… Так им волей-неволей пришлось представлять Лею, пусть и фальшивую. Император еще раз осторожно просканировал Лею, удовлетворенно отметив, что девочка уже на грани, после чего слегка улыбнулся повернувшемуся в его сторону Люку. От ребенка пришла вспышка садистской радости, он счастливо улыбнулся и подошел к ситху.
— Я думаю, можно, наконец, развеять туман неведения и раскрыть истинную цель нашего визита, — ситх сверкнул пожелтевшими на миг глазами, улыбаясь. От замерших неподалеку Органа плеснуло ужасом понимания… И безнадежностью. — Не так ли, королева Бреха?
— Конечно, Ваше императорское величество, — мертвым голосом проговорила королева, вцепившись в руку супруга. Придворные замерли, отточенным интригами чутьем уловив: сейчас произойдет то, что потрясет всех.
— Почти шесть лет назад в моей семье произошла трагедия… — лицо Палпатина выражало грусть, от всей его фигуры веяло неподдельной скорбью. Придворные обалдело переглянулись — какая еще семья?! О личной жизни Палпатина даже в бытность его сенатором и слухов никаких не ходило, все считали его убежденным и закоренелым холостяком.
— Мой сын и его супруга… — люди обратились в соляные столбы, — стали жертвами воинствующих фанатиков, решивших стереть мой род с лица галактики. Моя невестка погибла, а дети… — глаза ситха с нежностью обозрели Люка, стоящего рядом, — мой новорожденный внук был похищен.
Органа стояли, словно памятники на своих собственных могилах. Недвижимые, безмолвные, побелевшие… Бреху не спасала даже косметика, смуглокожий Бейл сейчас был какого-то зеленоватого оттенка. Придворные заахали, некоторые дамы всхлипнули, доставая платки, все зашушукались, не в силах хранить молчание. Палпатин вздохнул, и вновь наступила тишина.
— Следы были заметены столь искусно, что мы считали его погибшим… Даже не зная, где он похоронен и похоронен ли вообще. Однако год назад свершилось чудо — долгие безнадежные поиски увенчались успехом. Мы нашли моего внука.
Все взгляды скрестились на гордо стоящем мальчике, надменно сверкающем синими глазами. Палпатин ласково улыбнулся ребенку, отчего все снова заахали, и приобнял за плечи. В толпе послышались всхлипывания. Люк шмыгнул носом, скромно потупившись и с трудом удерживаясь от желания расхохотаться. Ситх вскинул голову, обводя придворных суровым взглядом и одновременно усиливая ментальное давление на толпу.
— И теперь, когда он вернулся в семью и находится в безопасности, мы можем наконец раскрыть тайну. Все эти годы моя внучка, сестра-близнец моего внука, пребывала в надежном укрытии, здесь, на Альдераане, под присмотром моих вернейших сторонников — королевы Брехи и ее супруга, Бейла. Имея множество врагов, я не мог допустить, чтобы дитя моего сына подвергалось опасности, поэтому было решено ее спрятать. Все эти долгие, долгие годы Их величества растили ее наравне со своей родной дочерью, Рорелеей, — холеная рука указала на застывшую в ступоре девочку, замершую в окружении наперсниц, рубины в перстнях матово блеснули каплями крови, а Бреха слегка пошатнулась, — не делая меж ними различий. И теперь я говорю им, — Палпатин посмотрел прямо в застывшие масками лица супругов, неописуемо ласково улыбаясь, — «Благодарю за то, что уберегли мою внучку от ужасов войны».
Придворные загомонили, некоторые откровенно плакали, всхлипывая в платочки, многие качали головами, демонстрируя искреннее сопереживание… Однако ситх прекрасно видел и колючие, ненавидящие взгляды, пронзающие королевскую чету. Не все были довольны услышанными новостями, для некоторых эта история стала очень показательной.
— Подойди, дитя… — Палпатин сделал приглашающий жест, и Люк, подошедший к стоящей столбом Лее, осторожно взял ее за ручку и потянул к Императору, под отчаянными взглядами Органа. — Вот она… Дитя моего сына!
Ситх подхватил оцепеневшую девочку на руки, показывая ее толпе, наслаждаясь полной отчаяния обреченностью, разливающейся от супругов Органа. Рядом полыхнуло довольством — Люк оценил представление по достоинству.
— А теперь я хотел бы побеседовать со своими верными друзьями — Их величествами.
Палпатин поставил Лею на землю, сжал ее ладошку и неторопливо направился к дверям. С другой стороны семенил Люк, Алые и Тени бдили… За спиной еле тащились совершенно убитые Бреха с Бейлом. Толпа придворных, подвергшаяся ментальному давлению ситха, всхлипывала и рыдала, проникшись слезливой историей по самое не могу, так что Палпатин улыбался — все прошло просто идеально.
Все-таки ситх был гениальным актером. Как только закрылись массивные двери в роскошный небольшой то ли зал, то ли кабинет, Палпатин посуровел, из глаз исчезли малейшие намеки на приветливость и доброжелательность.