Его пульс

— Катя, немедленно выйди из палаты и жди возле моего кабинета, — громко крикнул мужчина. Злобно кинул мою историю болезни на стол и резко запрокинул голову. Надо отдать Кате должное: ей хватило мозгов в этот момент не пререкаться с ним и молча выполнить сказанное.

— Извини, — буркнул невпопад. А за что, собственно говоря? Видимо, на моем лице изобразилось крайнее недоумение, потому что мужчина продолжил, — я узнал, что она донимает тебя во время своих дежурств. Почему молчала? — поднял мою голову за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.

— Личные отношения не могут и не должны влиять на работу, — расправила несуществующие складки на рубашке.

— Издевательства на рабочем месте тоже недопустимы. Я уволю ее.

В моей голове пронеслось одновременно миллион различных исходов этого разговора, но ни в одном не было адекватного.

Однозначно не хотелось впутывать его в женские склоки, потому что мужчина и так увяз в проблемах, куда более серьезных, чем эти.

— Думаю, что это глупости, все в порядке.

— Я догадываюсь, конечно, но все равно узнаю подробности и было бы неплохо, чтобы узнал об этом от тебя и уже в разговоре с ней не сделал что-то такое, о чем потом буду жалеть. Я не так много хочу, Аня, лишь искренность, — злобно бросив в ответ и, нахмурившись, мужчина схватил историю болезни и вылетел из кабинета.

Поговорили.

Я просто пытаюсь не загружать тебя лишними проблемами, Боря.

Уже поздно вечером засыпая, сквозь пелену объятий Морфея я ощутила знакомый свежий запах, приятно окутавший мое сознание. Как ни боролась я со сном в тот момент, чтобы провести время с Борей, ничего не вышло. А на утро не обнаружила никаких следов постороннего присутствия. Надеялась лишь на то, что мое разбушевавшееся воображение не сможет свести с ума.

* * *

Сложно описать свои эмоции во время выписки, потому что именно в клинике, среди чужих и холодных стен я спала лучше всего, но причина была в том, с кем я проводила время. Странное дело, но даже кошмары отошли на второй план, заполняя страхи приятными воспоминаниями из прошлого.

После первой ссоры, пока я сгорала от чувства вины, Боря сам пришел и крепко обнял, пропуская локоны сквозь пальцы.

— Не будем ссориться, собирайся — поедем домой. Миша с утра привез все, что ты просила, вещи в моем кабинете. Родители уже уехали.

Собралась быстро, но вот весь путь до дома Бори грызла себя изнутри. Нет, я не волновалась, просто мне не хотелось ударить в грязь лицом, как бы это смешно ни звучало.

Хоть Боря и выделил мне отдельную комнату, мне не хотелось спать вдали от него. Мне хотелось его. И вообще с ним я ощущала себя какой-то извращенкой местного разлива.

И потому зайдя в просторную и светлую обитель, я была максимально напряжённой, готовой взорваться даже от простого прикосновения. Сердце сжималась каждый раз, когда я украдкой осматривала Борю.

Дом у него и правда вау, я не могу назвать это жилище квартирой, потому что размеры впечатляют.

После короткой экскурсии, я застыла на одном месте, странно вглядываясь в картину «Весна» Ботичелли. У меня в комнате висела такая же репродукция. Подобных совпадений не бывает. И если это не знак свыше, то что тогда?

— Ань, ты чего? — развернув к себе, хмуро спросил Боря. — Не нравится?

— Нет, у тебя прекрасный дом. И это моя любимая картина.

Я все колебалась и колебалась, а потом резко подошла к нему и, схватив за голову, поцеловала. Мужчина явно не ожидал такого напора, но сразу же ответил, прижимая меня за бедра ближе к себе. Хозяйничал языком во рту, пока я плавилась под жаркими прикосновениями.

Спустя мгновения смело подхватил меня за коленки, и я обвила широкую фигуру ногами, прижимаясь ближе и погружая руки в кудрявые локоны. Он со стоном откинул меня к стене, оторвался от губ и тяжело задышал. Прислонившись лбом к стене, прошептал:

— Я не могу сдерживаться, останови меня сейчас, — все еще поглаживал ягодицы и тёрся о меня значительным бугром в штанах.

— Не останавливайся, — прошептала в ухо, цепляя мочку губами.

Мужчина повернул голову ко мне, и в затуманенных похотью глазах я увидела свое отражение.

— Ты уверена, — сипло то ли переспросил, то ли утвердительно заявил, приближая голову впритык к моей.

— Как никогда, — опустила взгляд на губы.

Этого хватило, чтобы всякие тормоза слетели у обоих, дальше же прямо у стены моя рубашка расползлась на невосстановимые части, пуговицы рассыпались по полу. Какофония звуков врезалась в сознание: шорох наспех срываемой одежды, тяжёлое дыхание, скрип половиц и лёгкие шлепки телами о каменную стенку — все слилось и смешалось в сознании.

Я ощупывала широкую грудь, неуверенно опустила руки на пряжку ремня, пока Боря расстёгивал мои джинсы и стягивал майку через голову. Разбросанные вещи валялись по всей гостиной.