Его птичка

На самом деле он вполне себе нежный, ну а когда выпивает, я стараюсь избегать встреч.

Старалась. Теперь надо заканчивать. Его ультиматум и встреча с Ромой быстро сместили приоритеты.

— Ты чего удумала? Один раз поругались, и ты решила свалить в закат?

Иногда странно было слышать от него, тридцатилетнего успешного мужика, подростковый сленг.

— По-твоему, то, что ты вытолкнул меня голой на сцену, не повод расстаться? — поднимаю брови и снова отворачиваю его лицо, которое ко мне тянется. Сколько можно? — Или, может быть, твои пьянки. Или твои измены?

Да, да, он трахал других, ну так говорили. И судя по его побледневшему, виноватому лицу, говорили правду.

Почему я не закончила все сразу, как узнала? Хороший вопрос. И ответ на него слишком сложный и долгий, чтобы думать сейчас, лучше оттолкнуть этого придурка, что нависает надо мной и прижимается все ближе.

— Отвали, — уже яростно прикрикнула я и наступила ему на пальцы ног.

— Ладно, — примирительно говорит он и поднимает руки, морщась от боли. Злорадство — это плохо, но и я не святая. Внутренне улыбаюсь.

— Виноват, признаю. Но, Аня… Это бизнес…

— Ты повторяешься. Если бы ты еще в Москве сказал…

— И лишиться солистки? — спрашивает так, словно это я сморозила глупость. — Ты меня за идиота не принимай.

— И все равно я не буду с тобой трахаться, — насупилась я и, подтянув на плече сумку, направилась в сторону выхода. Не пройдя и пары шагов, слышу звучный смех.

Ну что еще?

— Ох, да не смеши меня, бревно и то более подвижно. Оставайся монашкой и дальше. Вспоминай своего врача, раз тебе так хочется. Но, Аня, — его тон голоса резко меняется, и мурашки пробегают стрелой по спине. — Ты мне должна.

Глава 28

А кому я не должна? Вот самый главный вопрос. Ответственность, родственные обязанности, долги, отношения. Все это давно стянуло на моей шее такую удавку, что глубокий вдох стал мне только сниться.

— Вся твоя помощь была добровольной, — напоминаю я тихо, проскальзываю под рукой и иду по коридору в сторону выхода.

— Слушай, слушай, ладно! — уже на улице догоняет меня Олег и встает передо мной, я складываю руки на груди и жду его очередную ложь, оправдание, убеждение. Он бы танцевал так же, как он пиздит, цены бы ему не было.

Наверное, по моему взгляду понятно, что я не настроена на интимный диалог, поэтому он поднимает руки вверх, мол, сдаюсь, и делает шаг назад.

— Я понял, понял. С твоим Ромой мне не сравниться. — Он закатил глаза. — Бла-бла, он лучший ебарь на свете, но я помогал тебе, тогда как он просто наплевал. Помоги и ты мне. Сегодня, последний раз.

И вот здесь мне сказать нечего. Да, очень помогал. И поддержку, и мотивацию давал, когда бросить учебу хотела.

Он тот мощный канат, за который я цепляюсь, когда меня накрывает очередной волной проблем и ответственности.

Я и спать с ним из благодарности начала.

Думаю, он это понял в первый же раз, когда я, вместо того чтобы страстно ответить на поцелуй его опытных губ, сжала свои и напрягла тело. Он же, с присущим ему упорством, не остановился и только ласково говорил, что уж его жар точно растопит любую ледышку.

Старался, пыхтел, увеличивал скорость проникновения, а я только уплывала на волнах памяти, снова и снова возвращаясь к минутам, когда рядом был любимый.

Сотрясаясь от толчков его члена, я не ощущала и доли того возбуждения, когда просто находилась в плену глаз Ромы или в его сильных увитых мышцами руках.

— Что ты хочешь? — устало спрашиваю я и обхватываю себя руками. Все-таки ветра в Питере были промозглыми, да и ночь уже.

Победное выражение на лице Олега высвечивает уличный фонарь. Он красивый, когда серьезный, а вот сальная улыбка делает его похожим на шута. Неприятно.

— Малость. Сгоняй со мной на автопати. Телка одна — местная богачка — устраивает. Сливки питерского общества.

Я поднимаю брови, и Афанасьев правильно понимает мой невысказанный вопрос. А что я-то там забыла?

— Мне там один чувак нужен, а номер его нигде не взять.

— И как ты узнал, что он там будет? — подозрительно интересуюсь. Не то чтобы мне важно знать. Просто любопытно, не зря ли мне придется наряжаться.

— Ну, так эта телка и сказала. Она восхваляла мой талант режиссера и похвасталась, что Диксон будет в Питере проездом и появится у нее стопудово. Давай я по дороге тебе расскажу.

— Все равно не могу понять, зачем тебе я?

— Твое милое личико и острый ум мне там пригодятся. Поможешь? Последний раз?

Он смотрел, как тот самый кот из мультфильма «Шрек», и протягивал руку.

Олег не был плохим, иногда вообще замечательным, если бы не постоянное желание уйти из реальности с помощью секса, кокса и алкоголя.

У многих людей искусства, да и вообще людей, появляются зависимости, с помощью которых они ограждают себя от дикого реального мира.

Моя зависимость — «Рома», вернее, теперь лишь воспоминания о нем. И в них я погружалась почти ежедневно, когда не была занята или репетировала.

— Это последний раз, — нехотя соглашаюсь я и тут же попадаю в крепкие объятия Олега.