Его младшая сестра

Нисидзима (сам с собой). О, болван! Идиот! Да я просто сошел с ума! (Ерошит волосы.) Прости меня, Сидзуко! Лишь бы ты была счастлива… (Некоторое время молчит, вцепившись в волосы. Вдруг поднимает голову.)

Входит Есико.

Есико. Вот и я.

Нисидзима. Как ты быстро!

Есико. По-моему, как раз вовремя.

Нисидзима. То есть?

Есико. Вернись я раньше, ты был бы, пожалуй, недоволен.

Нисидзима молчит.

Я знаю, кто у тебя сейчас был. Нисидзима. Ну и что?! Есико. Ведь надо же явиться именно когда меня дома нет! Так вот почему ты так уговаривал меня обязательно навестить сегодня родителей…

Нисидзима. Нам нужно было поговорить.

Есико. Непременно в мое отсутствие?

Нисидзима. Да. При тебе бы она стеснялась!

Есико. Странный ты все-таки человек.

Нисидзима. Почему?

Есико Сразу сердишься, стоит только завести речь о Сидзуко.

Нисидзима. Потому что ты не слишком подбираешь выражения.

Есико. Мои родители очень встревожены – до них дошли весьма неприятные слухи.

Нисидзима. Какие?

Есико. Не скажу. Опять ты рассердишься.

Нисидзима. Будто сестра Номуры моя любовница, да?

Есико. Ты знаешь?! Знаешь и так спокойно к этому относишься?!

Нисидзима. Это всего лишь сплетни.

Есико. Не думай, Сидзуко вовсе не такая, как тебе кажется, – она лгунья!

Нисидзима. С чего ты взяла?

Есико. Говорила, что ноги ее больше не будет в дядином доме…

Нисидзима. По-твоему, это ложь?

Есико. Ложь!

Нисидзима. Откуда ты знаешь?

Есико. Сама видела.

Нисидзима. Правда?

Есико. Зачем бы я стала врать?

Нисидзима. Когда?

Есико. Только что! Видела, как она входила к ним в дом. Голову даю на отсечение, что и до этого она не раз там бывала. Понял теперь?

Нисидзима. Замолчи! Она решила выйти за Айкаву, вот что!

Есико. Я тоже так думаю.

Нисидзима. Что ты понимаешь! Она только сейчас, сию минуту решилась на это! Из-за меня. Поняла, что я не в состоянии им больше помогать, и пошла. Случилось то, чего я боялся больше всего! А ты! Ты видела ее и не остановила!

Есико. Что же, я бежать должна была за ней туда? Можешь сам идти… «останавливать»… (Подходит к книжному шкафу.) Ты опять продал книги?

Нисидзима. Да.

Есико. За сколько?

Нисидзима. Двадцать пять иен.

Есико. А деньги?

Нисидзима. Отдал ей.

Есико. Все?! А мы на что жить будем?

Нисидзима. Как-нибудь обойдемся.

Есико. Мы-то как-нибудь обойдемся! На меня наплевать! Пусть я даже умру от горя, тебе все равно! Все эти слухи про вас с Сидзуко – правда!! (Плачет.)

Нисидзима. Нет, не правда. И завтра сама в этом убедишься. Ты должна быть ей благодарна! Все кончено!

Есико (истерично, показывая на портрет Сидзуко). Убери это!

Нисидзима. Хорошо, уберу… (Снимает картину со стены.) Пойду пройдусь немного! (Выходит.)

Занавес

Действие пятое

Комната Хиродзи – та же, что в третьем действии. Хиродзи с нетерпением ждет Сидзуко. Тускло горит лампа. Слышатся шаги.

Хиродзи. Сидзуко, ты?

Сидзуко (входя, кланяется). Я.

Хиродзи. Почему так долго? Знаешь же, что я без тебя совершенно беспомощен, а сама не торопишься.

Сидзуко. Я спешила.

Хиродзи. Зачем ты говоришь неправду? Я хоть и слеп, но уши у меня еще остались – могу отличить дыхание спешившего человека от дыхания того, кто шел медленно. И потом, отчего ты ступаешь сегодня как-то особенно тихо? Идешь прямо словно какой-то воришка, крадучись.

Сидзуко. Вовсе нет!

Хиродзи. Ты получила деньги?

Сидзуко. Да, двадцать пять иен.

Хиродзи. Так много?! Тогда заплати все, что мы должны.

Сидзуко. Хорошо.

Хиродзи. Все-таки надо больше ценить мое время. Я мог, наконец, захотеть поработать. Так что впредь – кончила дела, сразу домой.

Сидзуко. Хорошо.

Хиродзи. Я понимаю, тебе хочется иногда отдохнуть, развлечься… Но мы с тобой пока еще не имеем на это права. А может, тебе и возвращаться домой не хочется? Не так уж приятно все время видеть мою физиономию.

Сидзуко. Не надо, Хиродзи!

Хиродзи. Тогда почему тебя так долго не было? Ты не представляешь себе, как я нервничал. Мне показалось, что даже ты обо мне забыла.

Сидзуко. Зачем ты так говоришь!

Хиродзи. Я правду говорю.

Сидзуко. Какая же это правда?! Разве я когда-нибудь пренебрегала тобой?

Хиродзи. Да, пренебрегала! Оттого и скрыла от меня, что мою повесть ругали. Боялась, я приду в отчаяние? Жалела меня!

Сидзуко. Можешь оскорблять сколько угодно!

Хиродзи. Я тебя не оскорбляю. Я не имею права быть чем-то недовольным. Это меня может презирать каждый – ведь я не могу существовать без посторонней помощи.

Сидзуко. Ты слишком не доверяешь людям.

Хиродзи. По чьей вине? (Хватает со стола чернильницу и швыряет в сестру.)

Чернильница разбивается.

Сидзуко (плачущим голосом). Что ты делаешь?