Его мир

– Верно, – без обиняков сказал он.

Так сразу и просто, не делая из этого интригу. Так почти что обыденно, не пугая и не отрицая.

Вайлет неосознанно попятилась, не сводя с Чарльза осторожного взгляда. Ответ вроде бы не удивлял, но услышать его она всё равно не была готова. Реальность как-то резко перестала быть привычной, слишком стремительно открыла перед Вайлет другую сторону. Такую, которая даже в мыслях заставляла кровь леденеть от ужаса.

Кто знал, на что способны такие, как Чарльз…

Вспомнились все страшилки, связанные с исчезновениями людей в Торнтоне. Затянувшаяся пауза начала давить.

– Ворон? – едва слышно уточнила Вайлет.

Вдруг вспомнилось, как она гладила птицу, как та подставлялась под ласки…

– Нет, ворон – просто удобное обличие. Могу быть и летучей мышью или совой, но мне это не особенно нравится.

Невозмутимый ответ Чарльза перебил зарождающееся смущение. Ну гладила Вайлет ворона, и что? Лучше бы он всегда оставался в обличие птицы, так пугал гораздо меньше. С таким им можно было даже поладить, что совсем не скажешь про того, кто стоял сейчас напротив…. И смотрел так, будто точно знал, о чём Вайлет думала.

Она помотала головой, отбрасывая эти мысли. Гораздо важнее осознать другое. Если Чарльз так легко мог превращаться в разных существ, то кто он вообще такой? Вернее… что он вообще такое?

Что-то, выходящие за рамки её сознания?

– Ты причастен к беспорядкам в городе? – неожиданно даже для себя выпалила Вайлет, и сердце тут же застучало в разы быстрее.

Лихорадочные удары собственного органа словно вбивали в неё понимание, что она уже знала ответ. Вайлет замерла, даже не дыша, когда Чарльз вдруг подошёл ближе. У неё не было сил отстраняться или отступать. Было страшно даже пошевелиться.

– Смотря что ты называешь беспорядками, – вкрадчиво проговорил Чарльз, неторопливо и неумолимо сокращая между ними расстояние.

Вайлет почти забыла, о чём вообще речь, когда он вдруг коснулся её волос. Странно, но она словно чувствовала это едва уловимое прикосновение всей кожей. А ведь это был просто локон, совсем не восприимчивая к тактильным ощущениям часть тела.

Чарльз легонько поиграл с прядкой, не сводя взгляда с лица Вайлет. Она упорно смотрела прямо перед собой, видя только чёрную рубашку странного незнакомца. Или его уже нельзя было так назвать?

Чарльз ведь целовал её, и сейчас касался так, словно в любой момент мог и собирался это повторить. А ещё он был излишне откровенен, разве просто так?..

– Я… – наконец, слабо проговорила Вайлет и тут же осеклась, почувствовав, как Чарльз мимолётным движением убрал её волосы с шеи, обнажив на ней кожу. Провёл по открытому участку подушечками пальцев, едва касаясь… И уже начал наклоняться, по-прежнему удерживая зрительный контакт. – Что ты делаешь?

Ей бы отшатнуться, но, увы, Вайлет с трудом выразила протест хотя бы на словах. На большее вряд ли была способна. Разум плавал, Чарльз слишком подавлял. А ещё эта неизвестность…

– Хочу показать, – невозмутимо, но с лёгким коварством пояснил он, переводя какой-то хищный взгляд ей на шею. – Расслабься, а то будет больно…

Это многообещающее заявление мгновенно ударило Вайлет в голову, наконец, заставив очнуться. Сколько она ещё будет стоять тут перед тем, кто олицетворял опасность, в ожидании каких-то действий?

Страх мгновенно окутал, и Вайлет с трудом сдержалась от желания вжать голову в плечи и зажмурить глаза. Вместо этого резко и решительно вынырнула из близости Чарльза, и пошла к двери.

– Я лучше пойду, – на ходу решительно бросила, не нуждаясь в разрешении. Но и уйти молча было слишком тревожно.

До двери оставалось ничтожное количество шагов, когда Вайлет вдруг чуть не споткнулась. Перед ней неожиданно возник Чарльз, хотя всё это время стоял сзади и даже не пытался её остановить. Оцепенев от ужаса, она часто заморгала, пытаясь прогнать видение. Нет – вместо этого он стал ещё более угрожающе реальным.

Вайлет растерянно обернулась, а потом озадаченно уставилась на Чарльза. Конечно, он говорил, что собирался сделать что-то с её шеей, а ещё – что обращался в ворона, сову и кого там ещё?.. Но одно дело – слова, а другое – демонстрация нечеловеческой сущности. Вот так молниеносно оказаться в противоположном углу зала! Это было первое наглядное применение сверхъестественного, прямое подтверждение его слов. Чарльз ведь не обращался в птицу при ней… Пока. Кто знал, что у него вообще на уме сейчас.

Воображение беспрестанно рисовало самые страшные кошмары, о которых Вайлет когда-либо хотя бы мельком слышала. Теперь словно все они были связаны с Чарльзом.

Поймав её взгляд, он улыбнулся одним уголком губ.

– Ты уже здесь, нет смысла теперь уходить, – ответил на реплику, о которой Вайлет успела забыть.

На первый взгляд, это не было угрозой или принуждением. Но всё внутри сжималось при взгляде, с которым Чарльз говорил эти почти даже мягкие слова.

– Я пришла за ответами, а не за демонстрацией всяких ужасов, – Вайлет и сама не понимала, как ей удалось сказать это уверенно и твёрдо, почти даже требовательно.