Его кровавый проект

Но уважительное молчание продлилось недолго, поскольку мистер Гиффорд встал, чтобы вызвать первого свидетеля этого дня — Джона Макрея. Мистер Филби из «Таймс» описывает мистера Макрея как «крошечного согбенного человечка, казавшегося вдвое старше своих сорока четырех лет. Он тяжело опирался на суковатую палку и таращился с места для свидетелей с выражением недоумения в маленьких темных глазках. Подсудимый, пока его отец давал показания, все время сидел с опущенной головой, а арендатор не смотрел на своего сына».

Судья сурово предупредил людей на галерее, что им следует хранить молчание под страхом того, что их сведут вниз и обвинят в неуважении к суду. Было условлено, что, поскольку мистер Макрей лучше владеет «древним языком Шотландского высокогорья», его будут допрашивать на гэльском, и в нужный момент вызвали переводчика. Мистер Гиффорд, из уважения к явной немощи свидетеля, вел допрос мягким тоном.

Он начал с выяснения взаимоотношений свидетеля с покойным. Мистер Макрей казался сбитым с толку заданными ему вопросами, и на галерее поднялся веселый гул, который судья быстро утихомирил. Мистер Гиффорд перефразировал свой вопрос; на все это из-за необходимости перевода ушло немало времени:

— Вы находились в дружеских отношениях с мистером Маккензи?

Мистер Макрей:

— Я знаком со многими Маккензи.

Мистер Гиффорд терпеливо улыбнулся.

— Я имею в виду вашего соседа, Лаклана Маккензи, известного также как Лаклан Брод.

— Ах да, — ответил мистер Макрей.

Такой ответ вызвал новый взрыв смеха на галерее. Тут судья приказал судебным приставам вывести одного из виновников — эта мера, несмотря на вызванную ею паузу, возымела желаемый эффект, после чего мистер Гиффорд повторил свой вопрос.

— Я бы не сказал, что мы были друзьями, — ответил мистер Макрей.

— Почему?

— Понятия не имею.

— Существовала ли некая причина, по которой вы и Лаклан Маккензи не были друзьями?

Мистер Макрей не ответил. Тогда лорд судья-клерк спросил через переводчика, нет ли у мистера Макрея трудностей с пониманием вопросов прокурора. Получив заверение, что трудностей нет, он напомнил свидетелю, что тот обязан отвечать на заданные вопросы, иначе его обвинят в неуважении к суду.

Потом мистер Гиффорд спросил мистера Макрея об уменьшении его участка. После серии утомительных вопросов относительно этого инцидента он спросил:

— Вы чувствовали себя обиженным таким решением?

— Нет.

— Вы не были обижены оттого, что у вас отобрали часть надела, кормившего вашу семью?

— Другие больше нуждались в земле.

— А ваш сын был обижен таким решением?

— Вам следовало бы спросить об этом его самого.

— Он чем-нибудь показывал, что решение его обидело?

Ответа не последовало.

— Вы обсуждали этот инцидент с вашим сыном?

— Нет.

Мистер Гиффорд казался слегка раздраженным; он воззвал к лорду судье-клерку, чтобы тот заставил свидетеля отвечать на вопросы полнее. Судья ответил, что это дело присяжных — решать, удовлетворены ли они полученными ответами.

Тогда генеральный солиситор перешел к инциденту, который пока не был представлен суду.

— Помните ли вы, — спросил он, — как утром в апреле или в мае этого года вы собирали морские водоросли на берегу в Калдуи?

— Помню.

— Вы можете рассказать суду, что произошло в то утро?

— Да как скажете, — ответил мистер Макрей, вызвав на галерее приглушенный смех.

— Вы собирали водоросли?

— Да.

— С вашим сыном?

— Да.

— С какой целью вы собирали водоросли?

— С целью разбросать их по участку.

— В то утро вы разговаривали с мистером Маккензи?

— Он разговаривал со мной.

— И что он сказал?

— Он велел вернуть собранные нами водоросли на берег.

— Он чем-то обосновал свое распоряжение?

— У нас не было разрешения их уносить.

— Вам требуется разрешение, чтобы уносить водоросли с берега моря?

— Похоже на то.

— И чье разрешение вам требовалось?

— Разрешение лорда Миддлтона, которому принадлежат водоросли.

— Лорд Миддлтон — помещик вашего округа?

— Да.

— Раньше вы собирали водоросли на берегу?

— Да.

— Часто?

— Ежегодно.

— И в предыдущих случаях вы просили разрешение это сделать?

— Нет.

— Но в данном случае мистер Маккензи попросил вас вернуть водоросли, которые вы собрали?

— Да.

— Как вы думаете, почему он так поступил?

— Это была его обязанность — заставлять подчиняться правилам.

— И вы с ним согласились?

— Да.

— Вы не чувствовали себя оскорбленным действиями мистера Маккензи?

Мистер Макрей не ответил.

— Вас заставили вернуть груду водорослей, которые вы собирали несколько часов в соответствии с давно установившейся практикой, но вы не чувствовали себя оскорбленным?

Арендатор несколько мгновений смотрел на прокурора, потом ответил:

— Я не был этому рад.

Мистер Гиффорд театрально выдохнул, за что лорд судья-клерк сделал ему замечание. Тогда мистер Гиффорд извинился, но не смог удержаться и бросил на присяжных многозначительный взгляд.

— А это правда, — продолжал он, — что на следующий день вся деревня собрала водоросли с целью разбрасывания их по своим участкам?

— Я не знаю, какая у них была цель.

— Но они собрали водоросли?

— Да.

— А вы — нет?

— Нет.

— Вы можете сказать, почему им позволили собирать водоросли, а вам не позволили?