Ее первая любовь

– Я спрашиваю: умеете быстро сконцентрировать внимание?

– Не знаю, – призналась Джин.

– Если передадите товар, придется платить самой. Учтите. А пока поучитесь у девочек…

Джин стояла в бело-розовом форменном платье и смотрела, как две продавщицы в таких же платьях подхватывают лопаткой пирожные, кладут в картонную коробку и ловко перевязывают ее блестящим шнурком. Особенно сложным Джин представлялось так завязать шнурок, чтобы он не соскальзывал. Позднее она поняла, что не ошиблась в своих опасениях.

Сперва она обслуживала официанток, накладывая в тарелочки пирожные и марципаны, которые официантки разносили сидящим за столиками. Потом заполняла коробки сладостями; перевязывали коробки другие продавщицы. И наконец начала все делать сама.

Ее первым покупателем оказался молодой клерк. Джин уложила пирожные в коробку и взяла шнурок. Накануне она тренировалась на пустых коробках – выходило сносно. Но под сочувственным взглядом клерка ничего не получалось. Джин старалась не смотреть на него.

– Дайте я попробую, – предложил он. – Смотрите: сперва делаете так, а здесь придерживайте пальцем… – Он быстро завязал и улыбнулся. – Вы недавно работаете?

Когда клерк ушел. Джин оглянулась – не наблюдает ли за ней миссис Гастингс? Той поблизости не было. Но две кукольно хорошенькие, похожие друг на друга сестры-продавщицы насмешливо смотрели в ее сторону.

Не кривя душой, они могли утверждать, что новая продавщица не красавица, и были правы: с ее не идеальными чертами Джин не стала бы ни «мисс Америка», ни «мисс Штата», ни даже «мисс города». Но она обладала самым желанным для женщины качеством – обаянием, противиться которому не могли не только мужчины, но и женщины, хотя последние обычно это отрицали. Большинство же покупателей мужчин – и дети тоже – обращались к Джин. Им приятно было обменяться с ней улыбкой и принять из ее рук покупку. Миссис Гастингс была довольна, несмотря на то что со шнурком, перевитым люрексом, Джин оставалась не в ладах.

Мистер Плейс иногда заходил в кондитерскую. Он покупал пирожные у одной из сестерпродавщиц и, казалось, на Джин не обращал внимания. Она успокоилась, решив, что управляющий просто захотел ей помочь. И все же сердце испуганно вздрогнуло, когда она встретила мистера Плейса в сквере. Он шел навстречу. Сделать вид, что не заметила его, было поздно. Джин замедлила шаг.

– Здравствуйте, мистер Плейс, – сказала она.

– Вас зовут Джин? – спросил он.

– Да.

– Здравствуйте, Джин. Вы довольны работой?

– Да. Спасибо, мистер Плейс.

– Скажите, Джин, вы не хотели бы приобрести более надежную профессию? Вы могли бы стать, например, бухгалтером.

– Я не думала об этом…

– Потом работали бы в офисе.

Джин молчала. Мистер Плейс выдержал долгую паузу.

– Джин, вероятно, то, что я скажу, будет для вас неожиданностью. – Он неловко усмехнулся. – Выслушайте меня и не отвечайте сразу… Я никогда не буду спрашивать у вас об отце вашего ребенка и никогда вас не упрекну. Я буду воспитывать его, как своего… Выходите за меня… Не отвечайте сейчас!

– быстро сказал он. – Я понимаю, что не молод и не соответствую вашему представлению о герое… Но жизнь и мечты редко совпадают. Обещаю: я сделаю все, чтобы у вас была достойная жизнь… Я не тороплю вас. Я буду ждать, сколько вы найдете нужным. Но прошу, подумайте…

Мистер Плейс ушел. А Джин продолжала стоять в отчаянии: никакие заманчивые перспективы не могли склонить ее к замужеству с этим человеком. И ни с каким другим…

Первым ее желанием было все бросить и уехать. Но удержало обещание Плейса ждать, сколько она захочет, – у нее было время.

В этот же день Агата снова завела разговор о достоинствах управляющего и его отношении к Джин.

– Плейс никогда никого не повышал в должности после месяца работы. Тебя – первую!..

– Он от тебя узнал о моей беременности? – спросила Джин.

– Да ты взгляни на себя! – возмутилась Агата. – Все давно видно!..

– Ну, да все равно, – безразлично проговорила Джин.

– О чем ты думаешь? – продолжала Агата. – У тебя нет профессии. Ты ничего не умеешь. Продавщица? Пройдет молодость, и тебя заменят. А с Плейсом…

Неужели он просил ее поговорить со мной? Или сама старается? Ей-то зачем все это?

– Ну, как? – спросила Агата.

– Ты о чем?

– Ты слушала меня?

– Нет. Он просил тебя говорить со мной?

– Плейс?! Он меня в упор не видит!

Ее возмущение показалось Джин неискренним.

– Слушай, а не папашу ли ты ждешь? – Агата кивнула на живот Джин.

– Никого я не жду! – отрезала та. – Понимаешь – никого!

Агата недоверчиво покачала головой. Врет, решила она.

Шло время. Джин продолжала работать в кондитерской. Она наконец освоила процесс завязывания коробки скользким шнурком и теперь делала это так же ловко, как смазливые сестры-продавщицы…