Единство-1

Странно прозвучавшая фраза напомнила мне, что Гирос разделяет себя и Томоши в капсуле, который создал его как персонажа. «Человек, управляющий персонажем, не ассоциирует себя с Гиросом…» — вспомнились слова ниндзя при нашей первой встрече.

— …и ваши, Бомбовоз-кун, китайские с одной стороны и скандинавские — с другой. Гирос не знает, кто ваши предки, Скиф-кун, но Гирос уверен, что и в Европе было так же.

— Да при чем тут реал? — спросил Бомбовоз.

— А здесь Гирос видит то же самое, — невозмутимо ответил ниндзя. — Люди забыли о богах, которые ничего не дают взамен. Все стало практичным, рациональным. Новые боги давали бонусы, ауры благословения, а разумные давали им свою веру, готовили жертвоприношения. Поэтому, когда Бомбовоз-кун не требуя ничего взамен поделился своим уловом с великим Ортоконом, тот удивился. В его древних мозгах наверняка проснулась память о тех временах, когда разумные ему поклонялись. Поэтому он не убил вас, Бомбовоз-кун, а решил посмотреть, что будет дальше. Как мне рассказывали, каждый день Бомбовоз-кун скармливал ему все больше и больше рыбы, а также всякой вкуснятины. В конце концов сердце древнего кракена дрогнуло, и он полюбил Бомбовоз-куна.

— Именно так все и было, — подтвердил Бомбовоз.

Ортокон, который, очевидно, прислушивался к нашим словам и даже понимал их, замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Три его щупальца выстрелили в нашем направлении, остановились в метре от наших лиц и покивали.

Что? Наверняка это означало согласие с тем, что предположил Гирос. Переглянувшись, мы с Бомбовозом расхохотались, Гирос же очень низко поклонился.

После всего прессинга и напряжения последних дней наступил короткий промежуток, когда не надо было никуда бежать, решать судьбу цивилизации, спасать человечество. Наконец появилась возможность просто общаться с друзьями, и я слишком расслабился. Бомбовоз, по всей вероятности, тоже, а Гирос, когда кланялся, так и застыл в нижней точке.

А потом вдруг мгла вокруг нас не просто рассеялась, ее смело такой яркой вспышкой, словно недалеко взорвалась ядерная бомба. Вспышка осветила храм, до которого мы не добрались буквально пару километров.

Накрывая его огромной тушей, над ним завис монстр, намного превышающий размером кракена. Он напоминал вспухший и подранный дирижабль, с которого свешивались сотни то ли щупалец, то ли веревок, и когда они касались дна, оно вспыхивало красным огнем, горевшим даже под водой. Все неразумное живое, если таковое и было, оплавилось и превратилось в слизь — от монстра исходила антрацитовая субстанция, напоминавшая чернила осьминога.

Океаническое чудовище было таким огромным, что, даже задрав голову, я не увидел верхушки этого моба, где написано его имя. Беспокойная мысль пульсировала в голове: «Хоть бы локальный босс, хоть бы обычный моб…»

Надежда рухнула, когда эта огромная тварь прогудела так, что я ощутил вибрации, а потом заговорила четко и ясно, транслируя мысли прямо в разум:

— Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено перед Бездной, единой и истинной богиней всего сущего. Каждый, кто откажется это сделать, будет поглощен. Это первое предупреждение из трех…

Глава 11. Умрите и ждите Судного дня

Озвучив первое предупреждение, Глашатай Бездны замолчал, не спеша переходить ко второму. Видимо, ждал, когда мы преклоним колено.

— Это что ещё за хрень? — прошептал Бомбовоз.

— Эджакекере, Глашатай Бездны, — ответил Гирос, иногда слишком буквально воспринимающий риторические вопросы.

Кошмарностью и чудовищностью форм монстр напоминал Разорителя, да это, собственно, и был Разоритель, просто конкретно Эджакекере я раньше не видел. Из глубин полуистлевшей памяти о жизни в бета-мире выплыл питомец Девятки, которого она звала Рыбуська. Это был единственный ее пет, которого лицезреть мне не довелось, потому что обитала Рыбуська в пруду, который Девятка устроила на территории своего замка.

И все же я был уверен, Глашатай — тот самый питомец, и даже обрадовался этой встрече, лишь немного подосадовал, что мы не встретили его после посвящения храма четвертому Спящему, когда усилимся еще больше. Впрочем, мы, три не последних «угрозы», инициал и два жреца Спящих с максимумом бонусов от Единства, должны были и, главное, могли дать бой этому монстру. К тому же с нами был зверобог, а это отличный шанс подрезать притоки веры Бездны.

— Деремся? — спросил Бомбовоз, кровожадно оскалившись.

— Деремся, — кивнул я. — Только сначала попроси Ортокона немного отплыть. Прежде чем ввязываться в драку, хочу сперва увидеть профиль твари, а то мало ли.

Бом кивнул, и сразу же кракен, едва шевеля тентаклями, начал очень медленно удаляться от Глашатая.

— Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено… — начал вещать монстр.

— Фигня какая-то, — нахмурился Бомбовоз. — Ортокон еле движется.

— Глашатай включил ауру замедления, — сказал я, обратив внимание на иконку дебафа. Изучив ее, выругался. — Похоже, дальше, чем на километр, уйти от него нереально.

Торможение неверующего