Единственный цветок в этой говноклумбе 4

— А ты думаешь, что с моим отношением что-то не так?

— У тебя на лбу это написано.

Впереди показались массивные деревянные двери. Лаванда, приблизившаяся к ним, остановилась рядом со стражниками, охранявшими вход в эту комнату. Она даже не обратила внимания на самих рыцарей, и сразу развернулась к Шейну. На свету ее насыщенные оранжевые волосы, окрашенные явно какой-то непонятной смесью, будто пылали.

— Итак, — заговорила Лаванда, — я помочь тебе дальше не смогу. Все в твоих руках.

— Хорошо.

Шейн кивнул и в тот же миг двери перед его глазами постепенно начали открываться. Один из стражников, развернувшись к ним лицом, громко заговорил:

— Прибыл Шейн Дориан, сын герцогини Дориан из королевства Селестина.

Ослепительный свет, выбежавший из приоткрывшихся дверей, невольно вынудил прикрыть глаза. Шейн, шагнув вперед, слегка склонил голову влево, а затем, уже чуть увереннее, вошел в комнату. Когда он открыл глаза, первым делом заметил несколько фигур, стоявших в центре этого небольшого проходного зала. Императрица Мартина, вместе со своим приемным сыном Веласом стояла прямо посреди красной ковровой дорожки и явно ожидала чьего-то прибытия.

Пышное изумрудное платье, собранные в элегантную прическу волосы и различные крупные украшения сообщали о том, насколько значима была эта встреча. Велас, стоявший рядом с матерью, также был одет по высшему разряду: костюм из светло-молочной ткани казался необычным, а крупная брошь с драгоценным камнем по середине, прикреплявшая жабо к его рубашке, сразу бросалась в глаза. Казалось, на фоне этих двоих Шейн выглядел чуть проще: на нем тоже был костюм, но весьма привычных темных оттенков, лаковые туфли, белоснежная рубашка. Из украшений у него были лишь серебряные запонки, хотя для него самого этого было уже вполне достаточно.

«Как и ожидалось, — мельком подумал Шейн, бросая взгляд на товарища. — Очевидно, меня и Веласа позвали по просьбе Кайсена».

— Юный маг, — заговорила императрица, привлекая к себе внимание. — Как тебе рыцарский корпус?

— Выше всяких похвал. — Стараясь соблюдать этикет, Шейн приложил руку к сердцу и приветственно поклонился. — Опыт, который я получаю там, бесценен, и я говорю это искренне.

— Я знала, что тебе понравится. — Хитрая улыбка украсила лицо Мартины. — И понимаю, что ты говоришь правду. Не зря же ты вытянул моего сына на тренировочную площадку к тем же рыцарям?

Велас удивленно посмотрел на императрицу, и в тот же миг невольно встретился с ней взглядом. Блеск коварства в глазах женщины сразу сообщал, что она знала обо всем, что происходило во дворце, и она определенно намеренно говорила все это сейчас.

Шейн, наблюдавший за этим со стороны, искоса посмотрел на Мартину и подумал:

«Она не кажется плохим человеком, но, учитывая то, как ее дочери относятся к Веласу, можно сказать, что она не лучше моей собственной матушки».

Прозвучал тихий скрип входных дверей, на который обернулись все присутствующие. Звонкий голос стражника прямо из коридора громко сообщил:

— Прибыли члены королевской семьи Жанвиоля. Вирджиния жен Виол, Кассар жен Виол и Кайсен жен Виол!

Стоило дверям раскрыться достаточно широко, как полное семейство уверенно прошло в зал. Королева Вирджиния вместе со своим мужем Кассаром шла впереди, где-то позади них на один шаг ступал и их сын. Что удивляло, так это то, что все они были почему-то одеты в черное. Черные костюмы, черные рубашки, и это касалось даже самой королевы, которая, как ожидалось, должна была прийти скорее в платье.

Шейн, подумавший о странности такого внешнего вида, спешно посмотрел на Мартину и Веласа. Он ожидал понять по их реакции насколько подобное было нормально, но ни у того, ни у другого, лица совершенно не изменились. Все было будто бы совершенно нормально.

— Я рада видеть вас сегодня здесь, — Мартина слегка присела в реверансе в знак приветствия, и то же мгновенно сделала Вирджиния, — почитаемые правители королевства Жанвиоль.

Вирджиния, выпрямившись осмотрелась. Она окинула взглядом весь зал и, осознав, что кроме ее семьи, а также Мартины, Шейна и Веласа, здесь никого не было, выдохнула. Чуть более расковано и недовольно она ответила:

— Раз уж здесь остались только приглашенные люди, позволь отбросить формальности.

Кассар жен Виол, внешне полностью напоминавший сына, быстро склонился вперед и с широкой улыбкой продолжил:

— Переведу на нормальный язык: я тоже рада тебя видеть, поэтому давай говорить, как в старые-добрые…

Внезапно Вирджиния, подняв руку, локтем ударила прямо по ребрам мужа. От силы этого замаха и точности попадания боль должна была быть невыносимой. Кассар, закряхтев, отвернулся и тихо прошептал:

— Ранила.

— В следующий раз убью.