Единственный последователь

– Питер, ради Всемогущего! – из-за двери донеслись рыдания. – Я не виноват! Впусти меня! Ты меня знаешь с детства, помоги, пожалуйста!

Отец быстро прошел в спальню, откуда появился через пару минут с мечом и кинжалом в руках. Кивнул Питеру, мол, открывай. Тот помедлил, но вид оружия действовал успокаивающе.

Хотя он все еще помнил, как Винни просто схватил ту женщину и свернул ей шею. Произошло это в мгновение ока, ей не помог бы ни меч, ни кинжал, даже если бы они у нее были. Никто даже глазом моргнуть не успел.

– Питер… пожалуйста…

Рыдания за дверью перешли в тонкий скулеж, словно кто-то выбросил под ливень маленького щенка.

Питер покачал головой и отодвинул засов. А сам отошел назад на несколько шагов.

– Заходи, но медленно. К нам не приближайся.

– Хорошо! Хорошо!

Дверь тихонько приоткрылась, и Винни буквально вполз в дом, двигаясь по сантиметру. Тщательно затворил дверь за собой и замер в коридоре – вода с него буквально текла, на полу мгновенно образовались лужи.

Мокрый, дрожащий, Винни как будто стал меньше ростом, вид у него был самый жалкий.

– Питер… господин Матье… – прошептал он.

Отец указал ему на кухню.

– Можешь зайти и обсушиться. На столе горячий отвар.

27

Через полчаса Винни немного пришел в себя, но Питер все равно предпочитал держаться на безопасном расстоянии.

– Не знаю, как это случилось, – бормотал Винни и все вертел, вертел в руках деревянную кружку с отваром, – я увидел, что они творят… Макси и Илон… бросился к ним, хотел остановить… и вдруг в голове словно что-то щелкнуло. И я исчез.

– В каком смысле? – удивился Питер.

– В прямом. Я словно провалился в глубокую яму – там, у себя в голове. Ничего не мог сделать, только наблюдать со стороны. Как будто мое тело отдали кому-то другому. И оно само все сделало. Все… это.

Винни снова сжался и затрясся, как лист под осенним ветром. Питер переглянулся с отцом и спросил:

– Что произошло после того, как я улетел?

– Вторая женщина улетела тоже – у нее был пояс вроде твоего. А мужчины… Илон и Макси просто… они их…

Тут Винни вдруг бросился к мусорному ведру и его вырвало. Питер дождался, когда приступ прошел, и спросил:

– Илон и Макси тоже очнулись?

– Не знаю, – Винни, покачиваясь, привстал и сел на место, – когда я очнулся, их уже не было. Только эти… кто они такие, Питер? Они из того города, о котором ты рассказывал?

– Да.

– Что им надо здесь? Что они сделали с нами?

– Они сделали? – забыв об осторожности, Питер шагнул к Винни и, схватив его за грудки, рывком поднял на ноги. – Это вы их убили! Они не причинили нам вреда, та женщина ничего тебе не сделала! При чем тут они?! Это вы – животные!

– Питер, Питер! – отец отложил меч и шагнул к ним.

– Клянусь, я не виноват! – снова заладил Винни. Лицо его перекосилось от страха. – Питер, мы же с рождения знаем друг друга! А Макси – да он в жизни мухи не обидел, а тут…

– Да как же, не обидел! – Питер гадливо скривился и отпустил Винни. – А крысам кто хвосты подпаливал? Думаешь, я не знал про эти ваши забавы?

– Так то крыса, а то человек! И мы были мелкими дураками тогда… Питер, прошу!

– Чего ты хочешь?!

– Не говори никому… не говори, что мы сделали. Это и правда был не я, не понимаю, что на меня нашло.

Питер засмеялся бы, не будь он так зол.

– Винни, ты совсем дурак? Скажу я кому-то или нет, какая разница?

– О чем ты?

– Девушка, которая улетела! Я видел, она вернулась в Оморон. Думаешь, там это так и оставят, и вы будете жить дальше, как будто ничего не случилось?

Винни так и застыл на табурете. Глаза его широко раскрылись и выпучились, как у лягушки, которую сдавил жестокий ребенок. Питер почти пожалел его, но вспомнил, что Винни с дружками хотели отобрать пояс – единственную память о Фэлри, – и сердце его вновь ожесточилось.

– Питер прав, – негромко произнес отец, – лучше тебе уйти из деревни, прямо сейчас. Мы дадим провизии в дорогу, уходи как можно дальше от Барьера… и тогда, возможно, они тебя не найдут.

Винни убито кивнул и вдруг закрыл лицо руками и заплакал. Он плакал, как ребенок, мир вокруг которого внезапно стал слишком большим и слишком злым.

А Питер, глядя, как отец быстро набивает холщовый мешок едой и даже какой-то своей одеждой на смену, думал, что вряд ли бегство поможет – Винни или кому бы то ни было другому.

Что бы ни произошло сегодня, это начало конца мира за Барьером.

Оставшись в одиночестве, Полуликий не стал пускать себе кровь. Спокойно дождался прихода Лалайны, выслушал ее мягкие наставления и тщательно им последовал. А когда она собралась уходить, ловко проскочил в дверь вслед за ней.

Замок тут же полыхнул алым, кровавое сияние распространилось от него на дверь, а затем на стены, словно им стало стыдно за поведение Полуликого. Никаких сирен или чего-то подобного, но оба конца коридора мгновенно перекрыли непроницаемые стены. Полуликий даже двух шагов от двери сделать не успел, как понял, что его тюрьма просто слегка расширилась.

Лалайна попала в ловушку вместе с ним, чтобы выпустить ее, Полуликому пришлось вернуться в апартаменты. Алое сияние мгновенно пропало, а дверь с шелестом встала на место.