Единственный и неповторимый

– Он такой маленький и невинный, – сказала Бриенна. – Он почти никогда не плачет, всегда улыбается. Бедняжка, что с ним будет?

– Мы должны молиться, и Господь направит нас на путь истинный, – произнесла одна из сестер – та, что пониже ростом.

Высокая сестра фыркнула.

– Господь отверг Бриенну уже много месяцев назад. Мы должны сами придумать, как ее спасти.

– Отец будет в ярости, – предупредила низкорослая сестра.

– Он заберет у меня Лайама, – всхлипнула Бриенна. – Я знаю, если он это сделает, я умру от горя.

– Твой сын – сильный и здоровый мальчик. Не сомневаюсь, лэрд Макферсон гордится таким внуком, – вмешалась Джоан.

– Он незаконнорожденный, – напомнила высокая сестра.

Бриенна съежилась. Ее глаза наполнились слезами, и она нежно погладила младенца по головке, глядя на него с любовью и заботой.

– Красивый малыш с невероятными глазами, – добавила Джоан. – Я никогда не видела глаз такого цвета.

– У него зеленые глаза – в точности как у отца, – с гордостью проговорила Бриенна и снова разрыдалась.

Сестры засуетились вокруг нее, оттеснив Джоан. Та легко уступила им место, в уме снова и снова повторяя слова Бриенны. «У него зеленые глаза – в точности как у отца». Джоан слышала их совершенно ясно. Но как это может быть? Ведь у Малколма Маккенны глаза голубые.

Джоан сидела у окна в женской гостиной, положив на колени вышивку. Она пришла сюда прямо от сестер Макферсон, желая подумать о том, что узнала. Эти странные слова Бриенны…

«Он сказал, что его зовут Малколм Маккенна… У него зеленые глаза – в точности как у отца».

У Джоан были все основания довести эту информацию до сведения отца. Или лэрда Маккенна. Но ей было жаль Бриенну, и она не собиралась выдавать ее, пока не узнает правду.

Опыт научил ее, что поспешность приводит к глупым поступкам, а сейчас от ее поступков зависит судьба многих людей.

Открылась дверь, и в комнату вошла леди Агнес, развеяв надежды Джоан на несколько минут покоя и тишины. Но она никак не выказала своего разочарования, чтобы не доставлять Агнес удовольствия.

– Вот ты где прячешься, – визгливо проговорила Агнес.

Она подошла ближе. Под ее ногами громко хрустели сухие стебли камыша. Воздух наполнился приятным ароматом трав, но выражение лица Джоан осталось непроницаемым.

– Что тебе нужно? – спросила Джоан.

– Очень многое надо сделать до вечерней трапезы, – сообщила Агнес.

«Какой же у нее противный голос!»

– Я тебя не понимаю, Агнес. То ты раздуваешься от важности и объявляешь себя хозяйкой замка, то являешься и просишь моей помощи.

– Я никогда в жизни ничего не просила! – выкрикнула Агнес с негодованием.

Джоан сморщила нос, словно наступила в кучу конского навоза.

– У меня нет ни времени, ни желания это обсуждать, Агнес, – проговорила она и холодно улыбнулась. – Уходи.

Агнес развернулась к двери, всем своим видом выражая праведное негодование, но, сделав несколько шагов, остановилась.

– Твой отец будет недоволен, узнав, что ты пренебрегаешь своими обязанностями, не важно по какой причине.

– Я не пренебрегаю обязанностями, – спокойно возразила Джоан.

– Нет, пренебрегаешь, и я знаю почему. Ты вроде бы громко заявляешь о том, что хочешь избежать встреч с лэрдом Фрэзером, хотя всем очевидно, что ты жаждешь его внимания, – ехидно объявила Агнес. – Кое-кто, разумеется, может счесть твой план умным, но лично я не уверена, что он сработает. Этот мужчина еще в здравом уме.

– Что ты несешь, Агнес? – устало спросила Джоан.

Та взглянула на нее с коварной усмешкой.

– Ты не должна быть такой скрытной со мной, милая. Я отчетливо вижу, чего ты хочешь и как намерена этого добиться. И поскольку конечным результатом будет твой отъезд из замка Армстронг, я вполне готова тебе помочь.

Джоан поморщилась и потерла виски.

– У меня нет ни желания, ни терпения разгадывать твои загадки. Говори прямо или убирайся.

Глаза Агнес потемнели, однако она сдержалась.

– Я говорю о том, как ты ловко используешь своего сына, чтобы завладеть вниманием отца. Не сомневаюсь, ты считаешь, что, если мальчик сумеет как-то завоевать привязанность отца, Арчибальд и к тебе отнесется по-доброму. Он даже может взять тебя обратно в замок, правда, сомневаюсь, что он пожелает снова на тебе жениться. По крайней мере не сразу.

Джоан растерянно моргнула. Агнес действительно злорадствует или ей показалось?

– Что?

Агнес широко улыбнулась, и эта улыбка, определенно, не была дружеской.

– Кое-кто может подумать, что нехорошо использовать ребенка в качестве приманки, но ведь эффект очевиден. Уверена, к концу дня лэрд Фрэзер уже будет без ума от мальчика.

Джоан сжала кулаки.

– Арчибальд не видел моего сына и не говорил с ним.

– О, ты ошибаешься, милочка, – усмехнулась Агнес. – Десять минут назад я видела, как мальчик вместе с лэрдом Фрэзером шел в конюшню.

Джоан почувствовала панику.

– Ты лжешь!

Глаза Агнес торжествующе вспыхнули.

– О, я понимаю. Ты хочешь держать свои планы в секрете. Можешь на меня положиться. Я ничего никому не скажу.

Джоан стиснула зубы. Какую игру затеяла Агнес? Каллум надежно спрятан. Джоан строго предупредила, чтобы он не возвращался в замок до отъезда гостей.