Единственный и неповторимый

Одна из сестер села рядом и принялась ее утешать, но тщетно. У Бриенны дрожали руки и стучали зубы. Она даже не могла сидеть прямо – все время заваливалась на бок.

Джоан налила в деревянную миску воды, намочила тряпицу, отжала ее. Встряхнула и передала одной из сестер, которая положила ее на лоб Бриенны.

– Не переживай так, Бри, – сказала другая. – Все образуется.

– Ей нужно немного виски, чтобы успокоить нервы, – решила другая сестра – та, что повыше ростом.

– Нет! – вскинулась Бриенна. – Мне нужен мой ребенок. Где мой сын? Где мой драгоценный Лайам? Принесите мне его, пожалуйста.

– Мы не можем тебя оставить, – хором сказали сестры.

– Я принесу ребенка, – вызвалась Джоан.

Она пробежала по коридору, поднялась по лестнице и вошла в комнату, отведенную сестрам. Внутри она обнаружила няню, которая мирно спала у кровати и довольно громко храпела. Джоан подошла и с любопытством уставилась на маленький сверток, лежащий в центре кровати.

Кто-то устроил для ребенка уютное местечко, уложив подушки с обеих сторон, чтобы младенец не мог случайно скатиться. Джоан наклонилась и с удивлением обнаружила, что тихий малыш не спит.

Его глаза были широко открыты и с любопытством взирали на мир. Он сосал кулачок и казался совершенно довольным жизнью. На Джоан он взглянул с доверием, а когда она аккуратно развернула пеленку и пощекотала ему животик, одарил ее беззубой улыбкой.

– Какой у нас хороший мальчик, – проворковала она.

При звуке ее голоса малыш склонил головку набок, и его беззубая улыбка стала шире, а на пухлых щеках появились ямочки.

Это был красивый малыш с приятным круглым личиком, носиком-пуговкой и большими круглыми глазами цвета весенней травы. Джоан наклонилась ближе и почувствовала тот неповторимый волшебный запах, который исходит только от младенцев, и ее сердце наполнилось воспоминаниями о младенческих днях Каллума.

Это были страшные дни. Арчибальд дико ревновал ее к сыну, не позволяя ей проводить с ним ни одной лишней минуты, и она очень боялась, что он может обратить свой гнев на беззащитного младенца. Страх за сына заставил ее понять, что она обязана бежать от Арчибальда любой ценой, если не ради себя, то ради спасения ребенка.

Джоан взяла на руки младенца, который оказался довольно тяжелым – крепкий и сильный маленький мальчик. Такого любой мужчина с гордостью назовет своим сыном.

– Твоя мама наверняка перестанет плакать, увидев тебя, – сказала Джоан, быстро и ловко запеленав младенца.

Она перехватила мальчика поудобнее и повернулась к двери, но в этот момент проснулась няня.

– Что вы делаете? – завизжала она. – Положите молодого хозяина на место!

От ее пронзительного голоса малыш сразу заплакал. Джоан принялась укачивать его, бросая гневные взгляды на служанку.

– Замолчи, – прошипела Джоан, – или я скажу твоей хозяйке, что ты спала вместо того, чтобы следить за ребенком.

– Он тоже спал, – возмутилась женщина и протянула руки, чтобы взять ребенка. – Не было никакой опасности.

Джоан отвернулась.

– Он нужен матери. Я отнесу его.

Она вышла из комнаты. Недовольная няня шла за ней по пятам. Все три сестры ждали их, глядя на дверь. Бриенна, когда ей дали младенца, сразу перестала всхлипывать и облегченно вздохнула. Она поцеловала сына, прижала его к груди, и тот требовательно захныкал.

– Лучше дайте его мне, – сказала няня. – Он уже почувствовал запах молока и теперь требует очередной еды.

– Но ведь я кормила его два часа назад, – улыбнулась Бриенна.

– Вы не должны портить ребенка, давая ему грудь всякий раз, когда он потребует, так он вырастет жадным, – заявила няня и подошла, желая взять малыша.

Но Бриенна только теснее прижала сына к груди. Он сразу принялся активно искать материнскую грудь.

– Пусть немножко поест. Это успокоит и его, и меня, – сказала Бриенна.

– Нет! – воскликнула няня.

– Да! – вмешалась Джоан и пригвоздила няню взглядом к месту. – Так лучше и для матери, и для ребенка.

Бриенна подняла неуверенный взгляд на Джоан, потом посмотрела на сестер, и Джоан снова поразила ее молодость. Девочка, почти ребенок.

– Ну же, давай, – велела одна из сестер, – покорми его.

Бриенна кивнула, расшнуровала платье на груди и спустила его ниже. Лишь только показался сосок, малыш сразу к нему приник.

А Джоан почувствовала болезненный укол прямо в сердце. Она тоже хотела сама кормить Каллума, но Арчибальд лишил ее этой материнской радости, заявив, что только крестьянки сами кормят своих детей. Ничего не сказав ей, он нанял кормилицу, неопрятное создание, любившее мужчин, эль и вино. С первого взгляда Джоан прониклась к ней отвращением и презрением. Однако она научилась использовать пороки кормилицы себе на пользу. Когда та была занята мужчинами и выпивкой, а такое бывало довольно часто, Джоан втайне нянчилась с Каллумом. Эти драгоценные украденные мгновения сформировали неразрывные узы между матерью и ее ребенком и дали ей смелость, необходимую, чтобы бежать от тирании Арчибальда.

От воспоминаний Джоан отвлек тихий разговор сестер между собой. Она подошла ближе, рассчитывая получить больше информации.