Эдера

— Мне кажется, ты ещё не до конца выздоровел. Говорю тебе это как врач. Твоя эмоциональная возбуждённость выше всякой нормы. Эдера делает вид, будто не замечает твоих срывов, но ты должен контролировать свои эмоции! Не огорчай Эдеру, она тебя любит.

— Я постараюсь…

После ухода гостей Андреа попросил у Эдеры прощения за свою горячность:

— Прости. Сегодня вечером, когда тебя долго не было, я возненавидел твою работу. Давай всё отложим и поедем вместе в Испанию! Я так тебя люблю…

— Хорошо, любимый! Мы поедем в Испанию!

Валерио пригласил к себе в офис Андреа и сказал, что переписал на него и Эдеру все свои акции.

— Зачем? Почему? — растерялся Андреа.

— Затем, что я, увы, немолод, да и сердце у меня частенько пошаливает. Меня в любой момент… может не стать, и я хочу, чтобы фирма уже сейчас была в надёжных руках. Теперь владельцами фирмы являетесь вы с Эдерой. Кстати, Эдера подписала доверенность на твоё имя. Она передаёт тебе все полномочия.

— Валерио, я понимаю, какую ответственность вы на меня возлагаете. Прости, что не могу сейчас заниматься только делами фирмы, но обещаю никогда не подвести тебя. Я не хочу, чтоб ты пожалел о своём решении, — взволнованно произнёс Андреа.

— Удачи тебе, сынок, — обнял его Валерио. — Поезжайте с Эдерой в Испанию, отдохните там. Подписание контракта не займёт у тебя много времени, Казираги всё подготовил в лучшем виде.

— Спасибо, Валерио. Спасибо!

Чинция не выдержала напряжённых отношений с Манфредом, который так и не решился рассказать ей всю правду, и приехала на несколько дней в Рим. Разговор у подруг вышел невесёлый — обеим пришлось признать, что их отношения с мужьями складываются не так, как хотелось бы. Но, тем не менее, Чинция почувствовала некоторое облегчение и даже пообещала Эдере подменить её здесь, пока та будет в Испании.

Как раз в это время Манетти получил сообщение из Германии о том, что Хильда действительно умерла семь лет тому назад. Валерио не счёл нужным скрывать это от Чинции, а та, узнав, наконец, что довелось пережить её мужу, тотчас же стала звонить ему в Кельн.

— Манфред, дорогой, я всё знаю! — кричала она в трубку. — Это был шантаж! Синьор Манетти навёл справки: Хильды нет в живых!

— Чинция, прости меня, — отвечал ей Манфред. — Наверное, я должен был давно тебе всё рассказать.

— Это теперь неважно. Главное, что мы можем привлечь шантажистку к ответу.

— Да! Ты позвонила как нельзя кстати: она должна появиться здесь с минуты на минуту… Подожди, я открою дверь.

— Я перезвоню позже.

— Нет, оставайся у телефона!

Манфред положил трубку рядом с аппаратом, и Чинция смогла услышать, как муж предложил гостье немедленно убраться. Та воспротивилась, Манфред пригрозил, что вызовет полицию, но Лотту и это не испугало.

— Хильда, входи! — сказала она. — Манфред ждёт тебя!

Последовавшая затем пауза была невыносима для Чинции, но вот из трубки донёсся незнакомый женский голос:

— Я уже не та Хильда, что была раньше. Мне пришлось многое вынести… Видишь, в кого я превратилась?

— Хильда, я помогу тебе, — глухо произнёс Манфред. — Сделаю всё, что от меня зависит.

— Как ты можешь это слушать! — резко прозвучал другой женский голос. — Ты не понимаешь, что он предлагает тебе милостыню? Предатель и двоеженец!

— Не слушай её, Хильда! — воскликнул Манфред. — Я отдам всё, что тебе причитается. Но мне надо поговорить с моей женой. Это будет для неё ударом, однако она поймёт, поймёт.

Чинции стоило большого труда не выпускать из рук трубку и слушать: «Я не желаю ей зла… Исчезну из твоей жизни… Я не хотела просить, но…»

Слышать остальное оказалось выше всяких сил, и Чинция нажала на рычаг.

— Я еду в Кельн! — заявила она. — Не могу здесь мучиться, гадая, что будет со мной, с моей дочкой и моим браком. Может, я теперь и не жена Манфреду, но мне надо быть рядом с ним. Я чувствую, что нужна ему! Эдера, помоги мне собрать чемоданы.

— Да, тебе надо ехать, — поддержала подругу Эдера.

— Ничего не понимаю! — произнёс в растерянности Манетти. — Филиппо видел свидетельство о смерти и послал мне фотокопию. Вероятно, тут и в самом деле какая-то загадка…

Спешный отъезд Чинции повлёк за собою целую череду событий, существенно повлиявших на жизнь Эдеры и Андреа. Так небольшой камешек, сорвавшийся с горного склона, становится иногда началом мощного камнепада, угрожающего всякому, кто подвернётся на его пути. Волею судеб Эдера и Андреа оказались в самом центре такой беспощадной лавины…

— Значит, ты не хочешь ехать со мной в Испанию? — с трудом сдерживая гнев, спросил Андреа.

— Я хочу! Но — не могу, — пояснила Эдера. — Этот американец приезжает в четверг, и я обязана с ним встретиться. Если бы всё зависело от меня…

— Ну конечно, американец! Понимаю!

— Я знала, что ты поймёшь, — Эдера сделала вид, будто не заметила издёвки.

— Ладно, не волнуйся, я поеду один.

— Андреа, не обижайся, — умоляюще посмотрела на него Эдера.

— Я сказал, что поеду один, — раздражённо заявил Андреа. — Мне надоело сидеть дома и дожидаться тебя. Я устал от того, что всё вечно срывается.

— Но, кто же, мог предвидеть, что Чинции придётся уехать!