Э(П)РОН-3

Спросите, в честь чего это мы так расслабились? А заслужили. Фокус удался, причем уже со второго раза. Правда, пришлось помучиться со следующей парой понтонов — поскольку терять еще и их мне вовсе не улыбалось, подстраховке и перепроверке всего и вся, а также подготовке эксперимента уделили почти полдня. Стандартного, естественно. Плюс еще час ушел на торможение, причем мы решили не заморачиваться и замедлить до нуля сам «Набат». Казалось бы, что тут сложного? На Картахене, да и в любом другом порту мы это регулярно проделывали… ан нет! В случае с Картахеной имело место выравнивание скоростей с другим объектом, который сам по себе двигался по определенной орбите в пределах звездной системы, плюс система перемещалась вместе с галактикой (да и по ней тоже). Вот такая вот загогулина. В общем, пришлось помучиться, и самой главной проблемой стало отсутствие ориентиров — относительно чего гасить скорость? Пришлось снова экспериментировать, а еще я заставил Кумо в очередной раз перелопатить все собранные экспериментальные данные. Результат получился ошеломительный — мы походя, в качестве бонуса, обогатили физику подпространства еще десятком открытий. Что характерно, ценных с точки зрения теории, а потому интересных исключительно «яйцеголовым» с соответствующей специализацией. Но и один чисто практический эффект был получен: оказалось, что на «пуповины» и «пузыри» все же распространялась часть законов континуума ВП, а именно, они все же привязаны к гравитационным возмущениям, но начиная с определенного предела. Например, точка входа в «прокол», расположенная вне звездной системы, гравитационному воздействию звезды не поддавалась, но при этом смещалась вместе с более значительной массой, сиречь галактикой. Или местным звездным скоплением — нам тупо не хватило данных, чтобы установить это точнее. Вполне возможно, что и ближайшая система как-то воздействовала, но чувствительности приборов оказалось недостаточно, чтобы это зафиксировать. «Проколы» же, бравшие начало в зоне притяжения какого-то светила, как правило, оказывались в его же гравитационных объятиях. Другое дело, что при удачном прыжке «прокол» закрывался, поэтому и зафиксировать его не получалось. Стандартными способами, я имею в виду. Аппаратура же гексов, с соответственно случаю модифицированным программным обеспечением, такую возможность давала. Но все равно пришлось провести дополнительный эксперимент, для чего мы переместились к ближайшей звезде — желтому карлику Глейзе-7, доселе абсолютно никому не интересному. Планетная система у него была довольно бедной — две более-менее крупных, плюс газовый гигант. Однако ж мы не пожалели времени, и за пять с небольшим часов дочапали до внутренних областей, а конкретно — в пределы орбиты ближайшей к светилу планетки. Здесь, выровняв скорости с безжизненным куском камня, выпустили последний, пятый, понтон, и еще часа три заставляли «нырять» на разные «глубины» без прыжка. И, наконец, еще после часа с лишком расчетов и анализа Кумо вынес вердикт: таки да, гравитационное взаимодействие зафиксировано. Причем планета практически не влияла, основное воздействие оказывала звезда ввиду тотального превосходства массы. После этого мы сместились ближе к светилу — примерно на половину местной астрономической единицы, если брать расстояние между Глейзе-7 и ее ближайшей спутницей, и «зависли» относительно звезды, позволив ее притяжению перемещать «Набат» относительно центра галактики. Кумо предложил даже занять «глейзестационарную» орбиту, привязавшись к вращению звезды вокруг оси, но, еще раз перепроверив экспериментальные данные, пришел к выводу, что до такой степени можно не заморачиваться. Смещения масс плазмы на поверхности светила если и оказывали какое-то влияние на вход в «пуповину», то очень мизерное, не поддававшееся измерению нашими средствам. В итоге последняя оставшаяся в нашем распоряжении «спарка» была запущена и благополучно затормозилась в десяти километрах от «Набата». В очередной раз перепроверив вводные и врубив щит, я подал на понтон команду, и тот осторожно «нырнул» на те же три кванта по координате Т. И… ничего не произошло. Буксир, естественно, исчез из вида, провисший трос тоже — ровно до половины длины, потом резко натянулся… и на том спецэффекты завершились. Второй номер «спарки» преспокойно висел в пространстве, разве что по едва заметной вибрации троса было заметно, что дело нечисто. Мы с Борисычем пару минут пялились в экраны, с замиранием сердца ожидая очередной красочный «бабах», но не дождались. А потом вышло заданное время «нырка», и первый номер снова проявился в континууме ВП — целый и невредимый. Разве что трос чуть больше «сыграл», но, опять же, нагрузку выдержал. Именно в этот момент я и выдал сакраментальное «кажется, прокатило».

— Кумо, ты уже синхронизировался?

— Так точно, сэр. Если это можно назвать синхронизацией, сэр.

— Удиви меня!