Дзур

— Посыльными?

— Бегают с поручениями от них и кое-что им доставляют. Когда будешь знать, кто они, ты просто познакомишься с ними, посмотришь, станут ли они болтать с тобой. Или найдешь тех, с кем они говорят, и поболтаешь уже с ними, в общем, испробуешь разные подходы.

— Ага, ладно, с этим понятно.

— Как думаешь, справишься — с тем, чтобы никто не узнал, что ты пытаешься выудить информацию?

— Думаю, да. А что, если меня поймают?

— Ты не получишь денег.

— В смысле, что они со мной сделают?

— Ничего особенного, думаю. В отличие от джарегов, они не любят причинять людям вред. Да, и еще, по поводу того, как ты будешь передавать мне информацию.

— Хм?

— Ну не можешь же ты — и все остальные — открыто приходить ко мне по очереди, это привлечет внимание.

— А что же нам тогда делать?

— Ты грамотой владеешь?

— Конечно.

— Тогда ты запишешь все, что тебе удалось узнать, и закрепишь эту записку снаружи над окном своей спальни…

— Булавкой?

— Подойдет.

— А потом?

— Я позабочусь, чтобы записку забрали.

«О, у меня новая замечательная работа.»

«Заткнись, Лойош.»

Эрнест кивнул.

— В общем, это все. Тебе подходит?

Он пожевал губами и наконец спросил:

— Сколько?

Иметь кучу денег — в этом есть свое преимущество. Он согласился.

В течение пары дней я повторял этот разговор одиннадцать раз. Никто не сказал «нет». Осталось лишь указать им посыльных, еще раз напомнить, как важно, чтобы никто не понял, чем они заняты, — и работа начата.

Когда я закончил инструктировать последнего, первый едва-едва выдал крошку информации. Пока я соберу что-то существенное, пройдет некоторое время — и к тому моменту мне потребуется более основательная опора.

И я занялся тем, что никогда не делал прежде: провел собственное исследование. Я прогулялся в Город и, все еще в личине Сандора, добрался до Имперской библиотеки. Спустился в исторический отдел, уселся и взялся за изучение.

10. Салат

Юноша, чьего имени я не знал, подошел и убрал тарелки с остатками рыбы, потом вернулся и поставил перед нами тарелки чуть поменьше. Затем подошел Михи с большой деревянной чашей и парой деревянных ложек.

У «Валабара» подают несколько салатов. Сегодняшний включал в себя два вида латука — длинный широколистный и круглый, — а также земляной миндаль, дольки очищенного помидора, кокосовую стружку, стручковый перец, зеленый лук и, в качестве приправы — сердцевины артишока, маринованные в слабом уксусе. Сверху наструган жареный на решетке сыр «нитлан» — острый, с запахом мускуса, — а венчали валабарово творение засахаренные розовые лепестки.

Михи подал блюдо с обычной своей небрежной элегантностью, и рот мой увлажнился.

— Это что? — указал Телнан.

— Засахаренные розовые лепестки.

— Засахаренные розовые лепестки?

— Угу.

— Это такой термин, или настоящие лепестки розы?

— Настоящие лепестки розы. Засахаренные.

— Несильно засахаренные, — добавил Михи, — чтобы не были слишком сладкими.

— Э…

— Ты просто ешь, — сказал я. — Доверься мне.

— Ладно.

Он отправил в рот первую порцию со странным выражением на лице. Я тем временем радостно погрузился в свою.

А потом спросил:

— Ну?

— Хм?

— И как оно?

Он проглотил салат.

— Чудесно.

Хотел бы я иметь под рукой кого-то вроде Крейгара, чтоб было с кем шерстить собранную информацию. Собеседником он был великолепным, пожалуй, в некотором роде именно этого мне больше всего недоставало. Я, конечно, всегда мог поболтать с Лойошем, но его работа — держать в равновесии мои чувства, а не помогать мне в сборе сведений и поиске зацепок. Так уж, наверное, функционирует его рептилий разум.

Но вовлекать в нынешнее дело Крейгара я не хотел, и значит, мне самому предстояло обрабатывать поступающую информацию, а еще — провести несколько часов в Имперской библиотеке, разыскивая то, что он мог просто добыть. Я несколько выше оценил всю ту помощь, которую прежде получал от Крейгара. Если мы когда-нибудь снова сойдемся, непременно об этом упомяну.

Или нет.

Но урок я получил.

Имперская библиотека не упорядочена по такому принципу, чтобы, скажем, спуститься в дальнее крыло третьего подземного яруса и взять там книгу «Описание тайных замыслов Левой Руки Джарегов». Она не упорядочена даже и для того, чтобы найти историю Левой Руки Джарегов. Говорят, в сравнении с университетскими библиотеками тут вообще никакого порядка нет. И чтобы сделать картину еще темнее, библиотекари не особенно склонны помогать восточникам; смотрели они на меня в лучшем случае с умеренным удивлением, в худшем же — с откровенным недружелюбием.

Но в конце концов, после длительных бесцельных блужданий, я разыскал горы не рассортированных рукописей и среди них — очень высокого и, как для драгаэйрянина, тучного старика с дымчато-седыми волосами и полусомкнутыми веками, которому было, по-моему, все равно, к какой породе «людей» я отношусь. Занимался он тем, что делал на рукописях какие-то пометки и перекладывал их из одной кучи в другую.

Когда я объяснил, что пытаюсь проследить историю Левой Руки Джарегов, глаза его озарил какой-то дикий огонек.