Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Писатель размышлял - есть ли сейчас в России свой Ганди? И если есть, чего он достиг? Российские граждане могут прибегнуть к гражданскому неповиновению, если только эта идея придет им в голову одновременно, но даже тогда - судя по истории украинского голода - это ничего не изменит. Точно так же Оруэлл ставил под сомнение пацифизм Ганди. Его непрактичность Оруэлл хорошо почувствовал на собственном предвоенном опыте. «В применении к внешней политике пацифизм либо перестает быть миролюбием, либо превращается в умиротворение», - писал он.

Но мог ли писатель низвергнуть с пьедестала эту незаурядную личность, деятельность и философию которой он рассмотрел в явно критическом духе? Ни в коем случае. Отсюда и финал статьи, в полной мере восстанавливавший место Ганди в истории и свидетельствовавший в то же время об осторожности и взвешенности орузлловских оценок, к которым он шел всю свою жизнь:

«Если, что вполне возможно, между Индией и Британией наконец установятся вполне приличные и дружественные отношения, не будет ли это отчасти следствием того, что Ганди, борясь упрямо и без ненависти, дезинфицировал политическую атмосферу? Одно то, что в голову приходят такие вопросы, говорит о калибре этого человека. Можно ощущать, как я ощущаю, некую эстетическую неприязнь к Ганди, можно не соглашаться с теми, кто пытается записать его в святые (сам он, между прочим, никогда на это не претендовал), можно отвергать и сам идеал святости и потому считать исходные пункты его учения антигуманными и реакционными; но если рассматривать его просто как политика и сравнивать с другими ведущими политическими фигурами нашего времени, какой чистый запах оставил он после себя!»

4. Джеймс Бёрнхем

Еще до отъезда в туберкулезный санаторий, весной 1947 года, в статье, опубликованной в журнале «Нью лидер» весной 1947 года, Оруэлл выступил против тех, кого считал вольными или невольными агентами советского влияния на Западе:

«Очень важно касательно этих людей - и это крайне трудно, так как существуют только косвенные доказательства, - обнаружить их и определить, кто из них искренен, а кто нет. Они, безусловно, делают много вредных вещей, особенно вводя в заблуждение общественное мнение в отношении природы марионеточных режимов в Восточной Европе; не надо, однако, торопиться в утверждении, что все они придерживаются одного и того же мнения. Вероятно, некоторые из них действуют только под влиянием собственной глупости»⁸³⁶.

Статья была посвящена взглядам известного американского обществоведа, профессора Колумбийского университета в Нью-Йорке Джеймса Бернхема; и Оруэлл решительно противопоставлял взгляды Бернхема сознательным или несознательным защитникам советского строя.

Д. Бёрнхем в прошлом был страстным революционером; несмотря на свою профессорскую должность (он был профессором с 1929 года), членствовал в организациях сторонников Троцкого, и только перед самой его смертью - в начале 1940 года - вступил в полемику с Троцким, доказывая, что СССР более не является рабочим государством⁷⁹⁸, после чего объявил о разрыве с Социалистической рабочей партией США и отказе от марксистских взглядов. В 1941 году Бёрнхем опубликовал содержательное исследование «Управленческая революция»⁷⁹⁹, в котором анализировал новые формы социально-экономической и политической организации общества. Он проводил параллель между гитлеровской Германией и сталинским СССР, указывал на некоторое сходство с этими формациями рузвельтовского «нового курса» в Соединенных Штатах. Он писал, что в течение короткого периода времени после Первой мировой войны возникло принципиально новое общество, в котором доминирующую роль стали играть менеджеры, управленцы, превратившиеся в совокупности с государственными чиновниками в господствующую социальную прослойку - бюрократию. Новый слой наемных работников-управленцев, по мнению Бернхема, постепенно вытеснил капиталистов и играет решающую роль в развитии современного западного общества, которое он определял как «бюрократический коллективизм». Эти идеи Бёрнхем развивал затем в ряде других своих работ⁸⁰⁰.

Оруэлл внимательно следил за аргументацией Бернхема. Ранее он посвятил этому неординарному исследователю еще две публикации⁸⁰¹. Он соглашался с Бернхемом в том, что современное общество имеет тенденцию развиваться в направлении олигархического правления, но не в сторону большей демократии, как пытаются себя успокоить граждане. Возможность принятия решений, как в бизнесе, так и в политике, сосредотачивается в руках все меньшего числа людей. Однако, в отличие от Бернхема, Оруэлл был на этот раз более оптимистичен и не считал «управленческую революцию» необратимой, полагая, что она не является естественным и неизбежным результатом развития современного капитализма и не исключает возврата к демократической общественной эволюции даже в условиях сохранения рынка и частной собственности.