Дыша одним дыханьем

И Орлик сделался их «учителем». Его ставили вожаком упряжки, он по-своему помогал инструкторам: когда примером, который сам показывал, а когда и зубами — учил непонятливых, непослушных и нерадивых. В общем, у старшины Петрова были основания считать, что именно благодаря Орлику удалось так быстро подготовить три десятка упряжек.

В начале зимы работу собачьих упряжек смотрело фронтовое начальство. Это было на Коркинском озере, вблизи временного пункта управления фронта, созданного для предстоящего наступления. Ни одна машина не прошла бы по глубокому снегу, покрывавшему довольно слабый еще лед, а нарты летели, перегоняя друг друга. Две девушки на лыжах бежали с каждой упряжкой: одна — впереди, прокладывая путь, другая — следом, подгоняя собак. Легкие камчатские нарты были сильно нагружены, тяжесть груза в несколько раз превышала собственный вес собак, но они бежали легко, широкие полозья нарт хорошо скользили по рыхлому снегу.

Фронтовые начальники не скрывали восхищения. Маленькая, хрупкая Нина Бутыркина смущенно топталась перед полковником из штаба инженерных войск, вручавшим ей подарок — ее упряжка преодолела озеро быстрее всех. Встретив требовательный взгляд старшины Петрова, Нина быстро подтянулась:

— Служу Советскому Союзу!

А полковник твердил:

— Молодцы, молодцы, не ожидал…

Офицеры из штаба инженерных войск вступили в спор с начальством фронтовой санитарной службы. И те и другие хотели получить собачий транспорт, у тех и других были весьма резонные доводы.

— Надо возить на собаках инженерное имущество. Сразу, как только пехота проскочит Неву, можно будет перебросить ей для закрепления на новых рубежах колючую проволоку, мины, бронированные щитки.

— Упряжки будут незаменимы при эвакуации раненых. Когда-то еще через Неву пойдут машины, а людей, теряющих кровь, нельзя оставлять на морозе, — приводили свои доводы представители санитарной службы.

Хорошо, что эти заявки можно было совместить. Инженерное имущество надо было везти из тыла на передовую, а раненых эвакуировать с поля боя в ближний тыл. Девушкам предстояла двойная работа.

За несколько дней до начала наступления девичью команду вместе с ездовыми собаками перевели на правый берег Невы, в негустой лес у деревни Манушкино. До того стояли возле Средней Рогатки. Землянки там были сырые, но все же в них можно было обогреться возле железных печурок. В лесу у Манушкино землянок не рыли — разместились в шалашах. Дни были морозные, а жечь костры не разрешалось. Девушки спали на подстилке из хвойных лап, тесно прижавшись друг к другу — так было все же теплее. Случалось, волосы примерзали к вещевому мешку, заменявшему подушку. Спали в ватных брюках и валенках. Не всегда получали вовремя горячую пищу. И все же в шалашах звучал заливистый девичий смех. Рассказывали веселые истории, задиристо подшучивали друг над другом. Всеми владело ожидание — взволнованное и радостное, потому что цель предстоящих боев была известна — разорвать блокадную петлю.

Наступление началось 12 января 1943 года. В 9 часов 30 минут ударили сразу тысячи орудий и минометов. Два с половиной часа земля ходуном ходила от артиллерийского грома. Девушки, слушая, как все кругом гудит, воет и грохочет, ждали приказа.

Их время настало, когда цепи пехоты пронеслись через замерзшую, заснеженную реку. Бой уже шел в немецких траншеях на левом берегу, когда девичья команда выдвинулась на самый край правого берега. И вот первые упряжки помчались по снежному простору Невы. Переправ еще не навели, ни тяжелые танки, ни автомобили пока не могли форсировать реку, а девушки с собачьими упряжками устремились в гущу боя.

Немецкая артиллерия опомнилась после полученных ударов и стала яростно обстреливать Неву. Визжали осколки, тяжелые черные фонтаны воды взмывали вверх из-под разбитого льда. Для многих девушек это было боевое крещение. Старшина Петров размашисто бежал на лыжах вместе с ними и торопил — важно было скорее проскочить открытое, пристрелянное вражеской артиллерией пространство реки.

— Глядите на полыньи! — бросал он на ходу.

Снаряды дробили и дробили лед.

— Передовая-то скоро, товарищ старшина?

— Далеко еще! — кричал Петров. — Гоните! — Его поражало это доходившее до наивности бесстрашие девушек, не понимавших, что тут уже и есть передовая, может быть, даже самое жаркое место боя.

Первые грузы еще сбрасывались на левом берегу в только что отбитых у противника траншеях: стальные щитки, за которыми могли укрыться пехотинцы, проволочные пакеты МЗП (малозаметных препятствий), мотки колючей проволоки, противопехотные и противотанковые мины, заряды взрывчатки, предназначенные для подрыва вражеских укреплений. А девушки уже поднимали, перевязывали раненых и укладывали на удобные носилки, установленные на нартах.

Обратный рейс через простреливаемое насквозь пространство реки — и снова туда, на левый берег!