Двуявь

– Вы на базе, в медблоке. А случилось небольшое ЧП – к счастью, без серьёзных последствий. Какие-то неполадки с вашим скафандром – техники сейчас разбираются. Вы потеряли сознание, но вас занесли в машину и, естественно, сразу же вернули на базу.

– Ну вот, экскурсию всем испортил.

– Да, – улыбнулась «врачиха», – они вам этого никогда не простят. Поймают и надают по ушам. Так что оставайтесь лучше в палате – отдыхайте и набирайтесь сил. А ты, Тонечка, следи, чтобы он тут не захандрил.

– Пусть только попробует.

– Вот и чудненько.

Властительница медблока вышла за дверь. Тоня, присев к Юре на кушетку, покачала головой и сказала:

– Самохин, если ещё раз так меня напугаешь, я лично тебя прибью.

– Буду иметь в виду. Но сначала давай, расскажи подробнее, что там было после землетрясения.

– Какого землетрясения?

– В смысле? Был подземный толчок, я упал, а потом уже пошёл всякий бред.

– Ты, по-моему, что-то путаешь. Никаких толчков я не помню. Ты начертил этот дурацкий знак, встал и сразу же опять завалился. Жуть – я тебя трясу, ты лежишь, а все вокруг бегают, суетятся…

– Блин, прости, что так получилось.

– А что там за бред, про который ты говорил?

Он заколебался – нужно ли ей рассказывать про «химер»? Девчонка и так напугана, а теперь ещё, чего доброго, заподозрит, что у него – сдвиг по фазе.

– Юра, – сказала Тоня, заметив его сомнения, – мы же договорились. Вместе, так вместе. Или ты мне не доверяешь?

– Ладно, сама напросилась. Слушай.

И он пересказал ей свои предутренние кошмары, а заодно и разговор с комитетчиком, который, собственно, первым употребил это милейшее словечко – «химеры». Она не перебивала, только всё больше хмурилась, а когда он умолк, вздохнула и промолвила:

– Да уж. Значит, в Комитете правда считают, что ты влияешь на «чудеса»? А эти безликие хотят тебе помешать?

– Вот ты сейчас это вслух сказала, и я понимаю – да, звучит нелепее некуда. Но по факту всё, кажется, так и есть.

– И что ты собираешься делать?

– Ни малейшего представления. Надеялся, что во сне увижу подсказку, но пока – ничего толкового. Может, в следующий раз.

В дверь постучали, и в палату шагнул ещё один посетитель – лет тридцати на вид, рослый, спортивный до отвращения, с ясными голубыми глазами. Прямо-таки богатырь с лубочной картинки или с плаката: «Вступай в ряды ВКС!» Самохин вспомнил, что видел этого типа среди остальных туристов.

– Привет, ребята. Не помешаю?

– А вы кто? – неприязненно спросил Юра.

– Меня зовут Николай. Вы на Земле общались с моим коллегой.

– А, ну понятно, я мог бы сам догадаться. Значит, следили за мной?

– Ну почему же сразу «следили»? Просто держались рядом на всякий случай – и, как видите, мера оказалась нелишней. Без неожиданностей, к сожалению, не обошлось. Как ваше самочувствие?

– Врач сказала, жить буду. Давайте, может, сразу по существу? И не смотрите на Тоню, она всё знает.

– Да, – подтвердила та, – не уйду, даже не надейтесь.

– Мы так и предполагали, – кивнул Николай, – тем лучше. Тогда спрошу прямо в лоб. Вы, Юрий, начертили знак на земле. Успели почувствовать или, может, увидеть что-нибудь, прежде чем потеряли сознание?

– Вы про ваших «химер»?

– Они не наши, а вовсе даже наоборот. Вы это, по-моему, и сами поняли. Кто-нибудь из них сумел прикоснуться к вам?

За прошедшие дни первокурсник уже привык к абсурдным вопросам и ситуациям, поэтому честно порылся в памяти, поморщился и ответил:

– Нет, не прикасались. Я услышал, как Тоня меня зовёт, и проснулся.

– Отлично. Вы просто молодец, Антонина, – сказал гость без тени улыбки. – Теперь, Юрий, постарайтесь припомнить, о чём вы думали в тот момент, когда рисовали символ. Какой у вас был настрой?

– Это принципиально?

– Да. Прошу вас, подумайте.

– Ну, я прилетел, чтобы устроить эксперимент…

– Вы верили, что получится?

– Не особенно. А когда на площадку вышел, вообще промелькнула мысль, что ерундой занимаюсь. Ну и нарисовал в шутку этот круг.

– В шутку, значит, – посетитель вздохнул (как показалось, немного разочарованно). – То есть вы всё ещё сомневаетесь, что происходящее с вами – вполне серьёзно? Даже теперь, угодив в медпункт?

– Мне сказали – это случайность, с пневмокостюмом какой-то сбой…

– Верно. Но почему именно теперь, именно у вас? Над этим вы не задумались?

Юра хотел язвительно возразить, что в последнее время только и этим и занимается – ломает себе мозги, обдумывая подобную хрень; и что доблестная «контора», коль скоро ей нужна помощь, могла бы объяснить всё, как есть, без намёков и недомолвок; в противном же случае он, Самохин, не ударит больше палец о палец. Но Николай, опередив его, произнёс:

– Впрочем, сейчас вам лучше отдохнуть. До свиданья, ещё увидимся.

Дверь за ним закрылась. Тоня покачала головой:

– Ну и жук.

– Не говори. Подбодрил, называется, пациента.