Двуявь

Юра взял телепульт. На местном канале снулый от недосыпа прораб педантично перечислял, какие материалы должны вот-вот подвезти, чтобы сдать-таки к юбилею новый купол на базе «Фарсида-Бета». Самохин страдальчески застонал, надавил на кнопку-переключатель и попал на тридцать девятый выпуск «Ну, погоди!» – волк, напялив скафандр высшей защиты, гонялся за зайцем в поясе астероидов.

– Пускай лучше мультики, – сказала Тоня. – Оставь.

Вернулась «врачиха», и Юра сразу спросил, можно ли ему прогуляться – хотя бы до кафе-бара. В ответ услышал – да, можно, но чуть попозже, а пока что лучше поспать. Ему скормили таблетку, и он через несколько минут ощутил, как тяжелеют веки.

Сон и в самом деле получился целебным – без кошмаров и картинок из зазеркального Медноярска. Проснувшись, Юра посмотрел на часы и обнаружил, что уже вечер. Тони в палате не было – видно, ушла к себе, чтобы не мешать. Умывшись, он почувствовал бодрость и зверский голод.

В голове тоже прояснилось, и Самохин припомнил свой разговор с богатырём Николаем. Два вопроса не давали покоя. Почему тот так заинтересовался, с каким настроением Юра начинал свой так называемый эксперимент на горе? И кто вывел из строя пневмокостюм, если сбой и правда не был случайностью? Опять безликие виноваты? Если так, то паршиво. Получается, их активность переходит из сна в реальность, и тогда уже действительно не до шуток…

Но есть всё равно охота.

Он вызвал Тоню через браслет; они вдвоём спустились в столовку, однако та оказалась уже закрыта. Пришлось перебазироваться в кафе. Самохин набрал себе бутербродов – с красной рыбой, салями и ветчиной. Ел так, что за ушами трещало, а верная спутница, сидя напротив, тихо посмеивалась.

– Приятного аппетита, ребятки.

Он поднял голову – рядом стояли пенсионеры-попутчики.

– Спасибо, – сказала Тоня, – садитесь с нами.

– Напугал ты нас, Юра, днём, – призналась «ехидина». – Хоть и сказали сразу, что сильно не пострадал, но всё равно волнение было.

– А вообще, – сказал её муж, – надо местным по шапке дать за такие вещи. Тем, кто за технику безопасности отвечают. Ума не хватает скафандры подготовить нормально?

– Экскурсию совсем отменили? – спросил совестливый Самохин.

– Не волнуйся, на завтра сдвинули – сначала Олимп, потом равнина Эллада и полярные гейзеры. Послезавтра – терраформационная башня, куда ж без неё, ну и каньонный пояс. А больше тут и смотреть особенно не на что, пыль сплошная.

– Неправильный ты, Паша, геолог, – попеняла ему супруга, – тебя должен каждый камешек восхищать, а ты ноешь.

– Надоели мне эти камни, столько перевидал – на три жизни хватит. Да и вообще, поугас в народе энтузиазм. Мне приятель из Космофлота рассказывал – соискателей стало меньше. То есть конкурс-то всё равно – будь здоров, но уже не сравнить с тем, что в наше время.

Юра подумал – ну да, всё из той же оперы. Солнечная система уже приелась. Может, из-за того, что досталась слишком легко, буквально свалилась в руки? Люди натешились халявной игрушкой и теперь возжелали большего.

– Павел Александрович, – попросил он геолога, – представьте, пожалуйста, такой расклад – годы проходят, а Первую Звёздную так и не объявляют. Как полагаете, какая будет реакция?

– Плохая реакция будет, парень. Помаринуемся в собственном соку и протухнем, как те консервы в банке. Вони будет на три парсека вокруг, уж поверь мне на слово.

Юра медленно поставил чашку на стол и уставился в противоположную стену. «Протухнем в банке», ну да. Консервированное солнце – метафора из дождливого сна, казавшаяся нелепо-бессмысленной, обрела неожиданное прочтение.

Ему очень ясно представилась запаянная круглая крышка, на которой нарисовали крест для наглядности.

Весёлые огоньки кафе-бара потускнели и выцвели, в спину дохнуло холодом, и Самохин машинально оглянулся на дверь, а когда снова повернулся к столу, собеседников уже не было. Да и остальные посетители куда-то исчезли; столешницы и барную стойку запорошило пылью. В стене зиял огромный проем, за ним виднелась безжизненная равнина, по которой бродили смерчи. В проёме возникли три безликих фигуры-марионетки, шагнули внутрь…

– Юра! – Тоня дёрнула его за рукав. – Снова спишь на ходу?

– Прошу прощения, задумался.

– И что надумал? – поинтересовался геолог.

– Пора гиперпривод изобретать, иначе точно протухнем.

Все посмеялись и снова принялись обсуждать скорректированную программу экскурсий, лишь Тоня иногда украдкой бросала обеспокоенный взгляд. Юра улыбался ей, прихлёбывал остывающий чай и чувствовал, как снова наваливается усталость. Хотелось закрыть глаза, но он боролся с этим желанием, помня, что сразу за гранью яви – ещё до входа в туманный город – поджидают «химеры».

Потом позвонила врач и попросила зайти в медблок. Студенты попрощались с геологами и побрели по гостиничным коридорам, то и дело кивая встречным: да, всё в порядке, спасибо за сочувствие; нет, не помер.