Дворцовые перевороты

Принято считать, что основные положения сюгэндо сформулировал Эн-но-Одзуну по прозвищу Гедзя. Будучи сыном известных родителей, в пятнадцатилетием возрасте он стал монахом и полностью посвятил себя исследованию буддийских писаний. Большой интерес у молодого Одзу-ну вызывали мистические практики буддизма. Вскоре он уединился в горах, чтобы полностью отдаться изучению и практике эзотерических систем.

Тридцать долгих лет длилось добровольное отшельничество, в ходе которого Одзуну проработал положения тибетского тантрического буддизма, китайского даосизма и японских древних культов. Во главу угла в сюгэндо ставилось достижение состояния просветленного Будды, слияние с Абсолютом, овладение силами Вселенной. Это могло быть достигнуто с помощью эзотерической буддийской медитации, использования мудр и мантр, упражнений йоги.

Немаловажное место в культе сюгэндо занимала и теория достижения бессмертия, проповедуемая даосами. Систему сюгэндо, а впоследствии и ниндзютсу, составили даосские методики достижения гармонии человека и природы (теория макро– и микрокосма), работа с внутренней энергетикой тела (теория трех «обогревателей») и многое другое. Следует упомянуть и об использовании учениками сюгэндо сюгэндзя-шаманизма, заимствованного из культа синто.

Прекрасно разбираясь в шаманских обрядах и живя в гармонии с силами природы, сюгэндзя занимались предсказанием стихийных бедствий, урожаев и т. п. Последователи сюгэндо обладали также передовыми для тех времен знаниями в области медицины. Монахами-люгай были завезены из Китая и Тибета методы иглотерапии и прижиганий (чжэнь-цзю терапия). Многогранными были и знания в области лечения травами и заклинаниями.

В различных легендах, как и в сообщениях «Сёку Нихонги» и «Нихон рёки», отражался бунтарский дух сюгэндо. Сюгэндзя воплощали образ народных героев – защитников несправедливо обиженных, японских робин гудов. Например, существует легенда об Эн-но-Одзуну Гёдзя, которую мы приводим ниже:

«Однажды Эн-но Гёдзя спустился с гор, чтобы проповедовать свое учение. Он пришел в какую-то деревню в провинции Ямато, и там его глазам предстала следующая картина. У входа в невзрачный крестьянский домишко собралась большая толпа, которая что-то оживленно обсуждала. Подойдя поближе, он увидел, как трое сборщиков податей жестоко избивают бамбуковыми палками одетого

в лохмотья юношу, который упал на колени, склонился головой до самой земли и горько причитал. Он рассказывал, как долго болели его отец и мать, как он выбивался из сил, чтобы заработать им на пропитание, как все оказалось тщетным и они умерли и как у него не было средств даже заплатить за их похороны. Несмотря на бедственное положение, до этого года юноша исправно вносил земельную подать и только в этом году со смертью родителей не смог этого сделать. Поэтому из резиденции управляющего уездом в деревню явились сборщики налогов, которым было приказано во что бы то ни стало выбить нужное количество риса. Поняв в чем дело, Эн-но Гёдзя растолкал людей, подошел к начальнику сборщиков податей и сказал:

– Ну-ну, господин чиновник, подождите немного.

Тут стражник, избивавший юношу палкой, направился

к отшельнику и гневным голосом закричал:

– Что?! Это ты мне? Этот человек – преступник. Он не уплатил подати Сыну Неба. Ты что, потакаешь преступникам?

– А что, все, кто не может внести подать, – преступники? Кто это так решил?

– Ты что, дурак или ненормальный? Все законы в стране устанавливает император.

– А разве может император, который не является ни ками, ни буддой, в одиночку решать такие вопросы?

– Да ты не только дурак, но еще и наглец! Вся земля в Японии принадлежит императору. Разве ты не знаешь этого?! А вы все землю у него только в долг берете и потому должны уплачивать подати.

– Вот значит как! А если человек сможет жить не за счет земли, как тогда с земельным налогом?

– Ну тогда, конечно, можно податей не платить. Только ведь мы – люди и все по земле ходим.

– Хорошо. Пусть тогда жители деревни будут живыми свидетелями того, что человек может жить без земли.

С этими словами Энно Гёдзя снял с плеча сумку, в которой лежало несколько яшмовых камней, достал один, взял обеими руками и легонько потер. Потом он закрыл глаза, прочитал про себя заклинание и, открыв глаза, с криком «киай» взлетел в воздух. И что за чудо! Завис в воздухе!

– Ну что, чиновник, что скажешь?

Голос его прозвучал, подобно грому, а глаза стали испускать сияющие лучи. Вся деревня стояла, открыв рот, а сборщики податей, напуганные до смерти, что было сил побежали от этого места. После этого Гёдзя спустился на землю, совершил погребальный обряд по родителям несчастного юноши и вместе с ним ушел обратно в горы…»

Идеи сюгэндо нашли горячую поддержку среди простых людей. И поэтому у правящей верхушки возникли опасения, что сюгэндзя, будучи популярными среди народа, могут оказать нежелательное влияние на расстановку политических сил в стране. Естественно, что власти прилагали немало усилий для борьбы с сюгэндо.