Дворец

Главе Ока и его коллегам надо сходить к нашему Колодцу Духов и получить себе фамильяра. О чем я и сказал собеседнику. Мой интерес в том, чтобы контроль над Россией не был перехвачен Дворцом Психеи до начала Битвы. Население страны с каждым годом будет пробуждаться всё больше и больше. Они сами придут в Дворец Голда. Именно поэтому сегодня не я пришел к Оку Императора. А они ко мне! Бедного Козликова сжили бы со свету, не договорись он о встрече именно сейчас, когда Дворец Голда стоит в шаге от захвата Великого Храма [7].

В итоге с «Оком Императора» договорились о паритете власти — они берут на себя контроль над государством в реальном мире. А Дворец Голд расширяет наши общие возможности в Изнанке, готовясь к началу Битвы за Будущее через несколько лет.

…

Сразу после разговора со Святогором поднялся на последний этаж небоскреба, куда пригласил Джинронг, обещая некий сюрприз.

Когда двери лифта открылись, меня прямо с порога встречали знакомые лица. Сам Джинронг, старейшины, наш великий строитель Ребко и Нек-Романтика — все они стояли вдоль красной ковровой дорожки, ведущей к трону. Собралось человек пятьдесят, не меньше. Но что меня действительно удивило, так это люди, стоящие около трона. Молли, Асадал, Собачник, Таша и беседующий с друзьями в сторонке Еремей.

— Император, — Ребко обозначил головой поклон, нахально улыбаясь.

— Да иди ты!

— Нет, ну правда?! Какой ты патриарх Дворца, если тебя Императором еще никто ни разу не назвал? Вот мы с Джином и решили сделать тебе небольшой сюрприз.

— Трон? Чтобы потешить мое самолюбие?

Кореец хохотнул, и тут вся толпа заржала.

— Джон, мы все на нем посидеть успели, — Джинронг прослезился от смеха. — Официанты, уборщики, поломойки…

— Эй!

— Мои дети, их собака, неживой питомец Нек-Романтики…

— Да вы трон осквернили! Я там теперь след от каканделя вижу.

— Это ты еще не знаешь из чего он сделан! — Ребко продолжить хохотать.

— Джин, ты то чего ржешь? — Корее ржал, как конь. — Что это за фекальный символ власти?! Типа «я тут нагадил и теперь по закону телесных выделений, эта территория моя?» Так что ли?

Трон через интерфейс не распознавался, а значит был сделан в реальном мире и только потом перенесен в Изнанку. Массивная конструкция из камня с подлокотниками не имеет вообще никаких признаков императорского величия. Ни резных узоров, ни обивки, ни драгоценностей. Просто огромное кресло из серого камня.

— Займите свое место, Император, — Джин указал правой рукой на трон, держа в левой фотоаппарат. — Хочу заснять этот момент для истории. «Джон Голд занимает завоеванный трон».

Спустя несколько секунд, когда я сел на место, Джин взял было в руки фотокамеру, заглянул в объектив, но потом нахмурился и не стал делать снимок.

— Скучно выглядит. Будь добр, изобрази всё, что думаешь о своем Дворце.

— Уверен? Тебе потом кошмары сниться будут.

Глава Дворца усмехнулся.

— Не первый день женат. Меня и не таким пугали.

Хм? А что я думаю о Дворце? Бремя, морока и сложности, которые мне уже порядком поднадоели. Теперь понятно, почему на пятьдесят пять тысяч обладателей ранга силы Императора в Титардо всего полторы тысячи Дворцов.

Только забравшись на недостижимую для большинства Пробужденных вершину, я понял, насколько сильно мне всё это осточертело. Кригеры? Пусть другие Дворцы с ними сами разбираются. Драконы, необъятная армия Зараженных, интриги Системы, цели Братства, Гермеса и Дворца Психеи. Почему я за всех должен отдуваться? Всё, чего я хотел, — это снова встретить Клементину и пойти учиться в Академию Магии. На кой черт мне все это? Пусть власть берут в руки те, кому она действительно нужна.

В руках Джинронга щелкнул фотоаппарат.

* * *

Вечеринка в честь возрождения павших друзей продолжилась после короткой фотосессии. Нашлось много желающих посидеть на троне после самого Джона.

Пышущий жизнью Еремей болтал с Лейхом и внуком Артемием. Майор аж прослезился, видимо, вспомнив, сколько всего ему пришлось пережить, пока официального главы клана не было в живых.

Наконец, настал момент истины. Джинронг дождался, когда Молли сообщила Джону о своем уходе из Дворца Голд. Когда на лице патриарха проскочила едва заметная улыбка, кореец признал, сколь многого он не замечал всё это время.

«Всё это время мы видели в нем то, что хотели видеть. А теперь он отпускает нас».

Собачника, Молли, Асадала, Ташу. Несмотря на новости об уходе, Джон продолжал болтать с ними, как ни в чем не бывало. Обсуждал планы на будущее, предлагал помощь. В этом, наверное, и есть весь Джон. Он ничего не ждет от окружающих. Всё, что ему реально нужно, этот парень уже имеет.