Дверь в стене

А мы живём в мире, где государству ничего не стоит одну реальность подменить другой. И ему для этого нет нужды нырять с аквалангом, искать древнюю амфору, колупать горлышко с печатью Соломона, выпускать из заточения беднягу ибн Хоттаба и просить старикана об услуге. Зачем все эти сложности? Государству достаточно произнести волшебное заклинание - "Коминтерн", и оно без запинки его произносит.

И тут же, в мгновение ока, одна реальность подменяется другой. И в этой новой реальности деваются куда-то Франция с её французами, француженками и паспортами, а остаётся выхваченный лучом прожектора и присевший от неожиданности убийца, диверсант и шпион. "Держи коминтерновца!" И все послушной толпой с азартом бегут ловить убегающего зайцем "агента Коминтерна" и обычно ловят. "Потом поймали жениха и долго били."

Удобно, правда?

Причём удобно не одной только Французской Республике, но и Британской Империи, потому что если в Коминтерне есть граждане Франции, то там полно и подданных британской короны. И немецкие граждане там есть. И американские. И граждане СССР, а вы как думали. Там находится место индийцам, китайцам и, как выясняется, даже и вьетнамцам. И все они, подняв над головою красивые лозунги, на деле занимаются тем же, чем занимался в Малайе Дюкруа - они гадят. Гадит ведь отнюдь не одна лишь англичанка, гадят все и гадят не под себя, а друг другу. А "международная организация" это что-то вроде банка, куда в виде вкладов помещают гадости, а потом, в случае надобности, со счёта снимают и пускают в ход. А неидоизрасходованное несут назад. "Пусть полежит." До следующего раза. Вклад не портится, хуже не становится, да ещё и проценты растут. Практично, не находите?

И важно в этой ситуации по-настоящему только одно - кто в данный конкретный момент времени этот банк контролирует. Какое государство. И таких главных "держателей" обычно три-четыре и вот они-то за контроль борьбу и ведут, а мелкому вкладчику не до того, не до контроля, ему главное, чтобы банк не лопнул, мелкий вкладчик и сам маленький, и гадости его такие же.

Между прочим "организация" может быть и одним человеком. "Сесилем Родсом". Или "Ротшильдом".

Британская и Германская Империи осуществляют колониальную "экспансию" в Африке. Это имеет неизбежным следствием столкновение "интересов". Столкновение интересов государств означает войну. Ни Британская, ни Германская Империи в горячей войне между собою не заинтересованы, тем более по такому поводу как какое-нибудь "Побережье скелетов" и тогда на свет появляется отважный одиночка или отчаянный авантюрист (это как газеты подадут), который на свой собственный страх и риск отправляется "раздвигать горизонты". К авантюристу непременно находится и частный банкир, снабжающий его всем необходимым и непременно же за собственный счёт (самое интересное, что до сих пор находятся не вышедшие из младшего школьного возраста люди, верящие в эти сказки Матушки Гусыни). А потом отважный авантюрист столбит участок за участком, роет шурфы, подкупает вождей, травит колодцы, пока, продвигаясь к востоку (или западу), не натыкается на точно такого же, как он сам, "искателя приключений" и они начинают выяснять отношения.

В реальной реальности отношения выясняют Британская и Германская Империи, а в реальности, нарисованной на оклеенном газетами заднике мирового театрика, где-то в Африке дерутся два частника. Два человека, раздутые до таких размеров, что прячут за собою каждый по Империи. Сесиль Родс дерётся с Карлом Петерсом. И никаких вам нот протеста и дипломатических демаршей. Какие такие дипломатические демарши могут быть между двумя частными лицами?

Ловко.

Почти так же ловко, как в истории, в которой мы с вами копаемся. Давайте теперь к ней вернёмся, потревожим дядюшку, он уже отлежался, отдохнул.

Итак, дело теперь стало за Тайным Советом. От его решения зависела судьба Нгуена Патриота. Он, наверное, волновался, переживал, но, знай он, как обстоят дела и волнения его как рукой сняло бы.

Перед рассмотрением аппелляции Тайным Советом французы, понимая куда клонится дело и отдавая себе отчёт, что они перестарались и перегнули палку, попробовали сдать чуть назад и новый посол Франции в Лондоне Жак Трюель заявил, что хотя французские власти располагают неопровержимыми данными о причастности Нгуена Патриота к кровавым беспорядкам в Индокитае и невзирая на то, что властями Аннама Нгуену вынесен смертный приговор, они в случае выдачи гарантируют беспристрастный суд, а также то, что приговор не будет "вышкой". Но Трюель и тут не удержался и присовокупил, что выдача будет в интересах прежде всего самих англичан, так как Нгуен был, якобы, связником людей, занимавшихся нелегальщиной в Малайе. Тем самым он лишь укрепил английскую сторону во мнении, что с точки зрения французов Нгуен - фигура. Вместо того, чтобы уменьшить его ценность в глазах англичан, французы добились прямо противоположного эффекта.

Выразилось это в том, что представлять интересы колонии Гонконг перед Тайным Советом был назначен Стаффорд Криппс.