Дверь в стене

Либерализм как идеология, причём идеология, Америке славно послужившая, был подвергнут не сомнению, о нет, но обществу было предложено с либерализмом "разобраться", появились три приставки к слову "liberalism" - "new", "old" и "false", американцы должны были осознать, что существует не просто либерализм, а "новый", "старый" и "фальшивый" или "поддельный" либерализм, а, осознав, они должны были решить, чего они, собственно, хотят. Понятно, что ни "старого", ни "фальшивого" никто никогда не хочет, не хотели этого и американцы, они, как и любой бы на их месте, хотели нового.

А спрос рождает предложение, не так ли? "Вы хотели нового? Получите!"

Как только слову "новый" была придана форма общественных ожиданий, новым стало всё. Все хотели "вина молодого" и старое просто напросто вынуждено было реагировать на "чаяния народа", так у государства помимо "новых" (честных) международных отношений и "новой" дипломатии появились new nationalism, new individualism, new art, new literature, new morality и new economy, и даже, вы не поверите, но появилась и new freedom. Да-да. Свобода тоже стала новой.

Америка сознательно и очень расчётливо готовила себя к следующему шагу. Вы помните какое ему было присвоено имя? Если забыли, я вам напомню - New Course или New Deal. Реформы Рузвельта. Реформы эти были безошибочно социалистическими, но их избегали так называть и из социалистических они стали просто "новыми".

И превращение нейтрального, в общем-то, слова "социализм" в слово табуированное тоже имело своё объяснение. Америка не хотела ни с кем делиться своим "избранничеством", Новая Эра должна была быть эрой американской. "Новое" и "Америка" должны были стать словами синонимами, а слово "социализм", хоть и было термином новым, но термин этот не был термином американским.

По этой причине понятия "социалистический" и "новый" были сразу же решительно разведены в стороны. Тогда же, в самом начале 20-х годов 20-го столетия появилось такое позабытое уже ныне выражение тогдашнего политического слэнга как Red Scare или "красная пугалка". Не менее расчётливо, чем придание слову "новое" всех возможных достинств, Америка последовательно и сознательно довела дело с "красными" до градуса общественной истерии. И основания к тому были политическими, а вовсе не экономическими, а политика, что бы и кто бы на этот счёт ни полагал, занимает по отношению к экономике положение не довлеющее даже, а господствующее.

Ну, а теперь, когда вы немножко представляете себе тот "контекст", давайте вернёмся к вере в солидарность. Смотрите - наши "белые" были либералами, они были Америке "идеологически близки", но тем не менее Вильсон, представлявший либерализм в его крайнем выражении, протянул руку Ленину, внедрявшему в России крайнюю же форму социализма. Идеологически близких же "белых" американцы выбросили на свалку истории и случилось это потому, что государственные интересы СаСШ требовали единой и сильной России, и по сравнению с государственными интересами идеологическая, социальная и любая другая солидарность оказалась ничего не значащей чепухой, которой с лёгкостью пренебрегли.

Кто сегодня помнит о том, что в России "14 пунктов президента Вильсона" были размножены в начале 1918-го года в количестве более миллиона экземпляров в одном только революционном Петрограде и что сто тысяч из этого миллиона были расклеены на стенах домов? "14 пунктов" были опубликованы выходившей тиражом более миллиона газетой "Известия", а всего было отпечатано три с половиной миллиона копий "пунктов", которые кроме Петрограда были распространены в Москве, Одессе, Киеве, Тифлисе, Омске и Екатеринбурге.

Зайдём в сложность ещё чуток глубже: сегодня никто не понимает, что Ленин и Вильсон объективно были союзниками, осуществлявшими "переформатирование" политического пространства Европы и делали они это, действуя с диаметрально противоположных "плацдармов", диаметрально противоположных географических, политических и идеологических позиций.

Мало кто замечает фактическое тождество "революционной дипломатии" Ленина и Вильсона, которые одновременно начали обращаться к народам мира поверх голов "национальных правительств". Они оба были радикальными демократами, из тактических соображений объединившими свои усилия по разрушению "старого мира", крайности (Ленин как радикальный социал-демократ и Вильсон как радикальный либерал-демократ) с противоположных позиций разрушали консервативный ("реакционный") центр.

Постарайтесь не обращать внимания на то, что при этом говорилось, смотрите только на то, что ими ДЕЛАЛОСЬ, а стоит только взглянуть на дела и невозможно не увидеть, что Ленин и Вильсон разрушали Европу.

Мало кто замечает, что ровно та же конфигурация сил сложилась и во Вторую Мировую Войну. Ну, и по-моему, вообще никто не замечает, что та же картина складывается и сегодня.